– Тэкеши-сан, вы нам очень помогли. Очень. И пациенты у нас сегодня такие радостные. Многие не встречались с родственниками больше года. А девочка с бантиками, которая подошла к каждому и подарила лично сплетенный браслетик… Ведь им много не надо, только чтобы о них помнили.

– Мы не забудем, Симада-сан. Мы теперь будем вас навещать хотя бы раз в месяц. Может, кто-то и чаще станет приезжать… Сумимасен, мне пора ехать. Завтра в одиннадцать прибудут автобусы и все желающие смогут отправиться на пикник. Список продуктов я распорядителю отослал, поэтому для больных будет отдельное меню. Еще обещали жители из ближайших домов подойти. Пока погода хорошая, раз в месяц обязательно такие выезды будем организовывать.

Когда уезжали, заметил несколько лиц в окнах. Мне показалось, что старики не поверили, что сегодняшнее чудо повторится. Значит, мне надо сделать так, чтобы к ним хоть кто-то приходил. Не по указке из штаба политической партии, а по велению сердца. Потому что превратиться в чудовище очень легко, я тому живой пример. А сохранить в себе хотя бы каплю человечности – очень трудно. Но нужно. Ведь это позволяет нам держать в узде Тьму внутри.

В клубе встречаюсь со старым приятелем. Кэйташи Симидзу распихал кучу дел по подчиненным и вырвался к нам. Мало того – он даже успел заехать в другой дом престарелых и с парой бритоголовых помог собрать новую кровать, которую привезли еще месяц назад. У работников просто руки не доходили до этого – на текучке зашивались.

Теперь сятэйгасира‑хоса сидел у барной стойки и пил пиво. Взгляд у него был задумчивый. Увидев меня, похлопал о седушку высокого стула рядом:

– Я место тебе занял.

– Вижу… Макото-сан, помнишь, я утром тебе название рецепта дал? Ты еще сказал, что знаешь, где эту штуку изготавливают.

– Да, Тэкеши-сан. Я даже взял на пробу.

– Шикарная вещь?

– Полный отвал башки.

– Накапай мне грамм триста. Надо смыть, что накопилось за день.

Бармен молча достал из-под прилавка бутылку без этикетки, налил мне в бокал и поставил на полированную поверхность. Я в один глоток всосал обжигающую жидкость и занюхал рукавом футболки. Мне нужно было встряхнуть мозги. И хоть на мгновение забыть глаза людей, которые встретили нас днем. Потухшие. Пустые. В которых горели крохотные огоньки надежды, когда мы уходили.

– Завтра у тебя что? – допил свое пиво Кэйташи.

– Завтра у меня весь день в госпитале. Будем мучать выгоревших. Пытаемся новую диагностическую штуку запустить с профессором.

– В парк не поедешь?

– Увы. Если бы я разорвался на десяток маленьких макак, каждую бы озадачил и заставил пахать с утра до вечера… Не успеваю. Хорошо бы хоть к ночи закончить.

– Не переживай, сами справимся. У меня трое неплохих ребят подтянутся, их еще отправлю помогать. Сам приеду. Тошико-сан будет с босодзоку. Вроде шпану в углу организовали. Начнут рожи морщить – приставки на неделю лишатся.

– Ты им намекни, что мы два новых байка хотели до ума доводить. Нашли где-то разбитые, выкупили и запчасти нашли для них. На автодроме у нас два часа разрешенных есть, как восстановим – сможем обучать вождению и будущих гонщиков готовить. Хороший стимул – это всегда в плюс.

– Скажу.

Я замечаю, как сбоку топчется знакомая дама. Не так давно она пыталась мне ребра посчитать, а я ее придушил, чтобы не дергалась.