– Не спорь с родителями, – по-доброму одернула его мать.

Роберт протянул руку, и отец Тимура передал ему сокровища.

– Мы вашей росписи не видели, – сказал Роб, – так что предлагаю повторить.

Все с воодушевлением поддержали идею, и он начал церемонию.

– Тимур, согласен ли ты взять в жены эту невероятно сильную духом девушку? Любить ее до конца дней своих и носить на руках.

– Она уже неподъемная, – пошутил парень, за что получил еще один толчок в бок.

– Это не я расту, а София, – оправдалась Алиса.

Тимур положил руку на ее живот и сказал, глядя ей в глаза:

– Еще как согласен. Я ждал этого с первого дня нашей встречи.

– Алиса, – продолжил Роберт, – согласна ли ты и дальше терпеть, любить и ценить этого балбеса? И рожать ему детей!

Девушка рассмеялась.

– Да! Миллионы да!

– Мне никто не давал эту власть, – с задором сказал Роб, потерев ладони, – но я объявляю вас мужем и женой.

По лесу разлетелись радостные возгласы и аплодисменты. Обменявшись кольцами, Алиса и Тимур скрепили союз жарким поцелуем.

Полетел тост за тостом, каждый что-то говорил, вспоминал: о Доме, о погибших, о счастливых моментах и не очень. Даже о том роковом дне все наконец-то смогли поговорить и высказать то, что давно сидело в душе.

Эллен только слушала. Она понимала, что ей не труднее остальных, но не могла сказать ни слова, ведь она по-прежнему винила себя в случившемся.

– Эллен, – обратился Роберт, – ты сегодня тише воды.

Она по тону поняла его намек. Все замолчали, глядя на нее в ожидании.

Эллен тяжело вздохнула, посмотрела на Диму. В синих глазах отразилась поддержка. Улыбнувшись ему и собравшись с духом, она наконец заговорила:

– Знаю, вы скажете, что я не виновата. Возможно, это действительно так, но я не могу не винить себя. Если бы в тот день я не застряла на светофоре и перешла дорогу… все были бы живы, – с трудом произнесла она. – И если бы сейчас меня вернули на тот перекресток, я бы так и сделала. Ради тех, кого здесь сейчас нет. Я бы никогда вас не встретила, не влюбилась бы в самого классного парня на свете, – Эллен улыбнулась сквозь срывающиеся слезы, – но ваши близкие были бы живы. Мой отец был бы жив. Вы спасали бы других ребят от «Элиты», Виктора… и от меня.