Но стоит заметить, жадность – не лучший советник девушки на выданье. Есть опасность, что отвалят кусок, которым можно только подавиться.
Леонидов повел себя куда как мудро. Не стал кидаться в крайности, изображая радость от предложения руки и сердца секретарши, или, наоборот, упорствовать на твердости решения прожить остаток жизни в холостяках.
Наполнив голос грустью, он произнес:
– Мы перестанем прятаться. Разве этого недостаточно?
Канипалова тоже была девушкой не глупой. Она не стала нахально фыркать: «Ты что – смеешься, дорогой?», легла поперек кровати на живот, подняв вверх длинные стройные ноги, и пощекотала живот Леонидова маникюром.
– Котик, как я понимаю – мы попались?
Это объединяющее «мы» и обнадеживало, и пугало. Эмма ненавязчиво намекала, что давненько топает в связке и доказала свою надежность и также между делом показывала, что зацепилась – крепко.
С одной стороны, вроде бы не опускалась до приземленного уровня тривиально недалекой шантажистки. С другой, от полновесной пугающей жадности секретутки у Леонидова дух захватило!
На ВСЁ нацелилась, чума болотная. И умна чертовка, не дай бог заполучить ее врагом!
– Малышка, – проворковал Леонидов, – чтобы мы конкретно не попались, попрошу тебя назавтра после моего ухода как следует протереть всю мебель. Если вдруг начнут копать в нашу сторону, мне б не хотелось получить проблемы в виде отпечатков моих пальцев в твоей спальне или ванной. Меня же у тебя не было и быть не могло
– Разумно, – усмехнулась Эмма. – Я протру.
Такого секса, как в ту ночь, у Леонидова в жизни не случалось. Вероятно, этому способствовало обостренное нервическое восприятие убийцы – Стас чувствовал каждое прикосновение как щекотку электрическим проводом. Не исключено, что грезившая миллионами мадмуазель Канипалова пошла вразнос.
Как бы там ни получилось, эротические изыски Эмму не спасли.
А появление в квартире Таты на девятинах жизнь еще больше укоротило.
Первоначально Стас не намеревался сразу же убирать свидетельницу своих проказ. Эмма давала ему крышу, не собиралась выдавать. Немедленное устранение секретарши могло привлечь пристальное внимание, пустить следствие по следу. Пускай пока живет.
Через пару дней после убийства Котова Стас встретился с Марком и намекнул тому, что его стала слишком доставать любовница. Мол, не получается отделаться, девчонка собирается попортить ему кровь и репутацию… (Никакой связи между любовницей и денежными делами быть не могло!)
Марк намек понял правильно. Обволакивая речь иносказательным туманом, сказал, что знает специалистов по разводам: проблем не будет, когда понадобится мастер высокой квалификации, – дай знать.
Леонидов собрался подождать до суда над Юлией. Или, судя по всем событиям, не суда, а утихания страстей по Коле, и дать сигнал.
С влюбленной совсем по-девичьи Татьяной он тоже договорился не форсировать события, пусть все немного успокоятся, решится вопрос с наследством. Мальчиков надо подготовить, не стоит пороть любовную горячку.
Татьяна признала увещевания любовника справедливыми и осторожными – какая свадьба, если в семье траур? Первый раз Тата сбегала в ЗАГС в футболке и джинсах, свадьба была молодежной и непрезентабельной – студенческой. На этот раз мадам Котова-Леонидова собиралась шиковать: белый лимузин, венчальный звон, застолье на пароходе, кто-нибудь из звезд чего-нибудь споет…