Озабоченно хмурясь, загорелый до бронзы обозреватель картинным жестом указал на высящийся позади Везувий. Волосы метеоролога картинно развевались на ветру – за камерой высился огромный вентилятор.
Гамильтон Холт остановился поглазеть, невзначай отдавив при этом ногу Йоне Уизарду.
– Вау! Это ж Бриз, предсказатель катастроф, повелитель бурь! Глазам не верю!
– А мне не верится, что ты испортил мои кроссовки! Между прочим, на заказ шились – четыреста пятьдесят долларов! – скривился Йона.
Гамильтон решительно устремился к месту съемок, точно прорвавшийся к воротам нападающий с мячом.
Эразм посмотрел на часы.
– Музей скоро закрывается. Опаздываем.
– Поди оторви Гэма от этой звезды голубого экрана! – Йона натянул капюшон на самые глаза, стараясь понадежнее спрятать лицо, знакомое миллионам фанатов. – Держись со мной, не дрейфь, плыви по течению. Если кто спросит, меня звать Кларенс, йо. А на знаменитого певца Йону Уизарда я похож чисто случайно. Сечешь?
Эразм кивнул.
– Кларенс Йо.
– Да что вы за народ такой? – пробормотал Йона, вливаясь в толпу.
Тем временем Банкрофт зловеще уставился прямо в камеру.
– Ждите нас снова после рекламы – с новыми рассказами…
– О катастрофе за чашкой кофе! – во всеуслышание продекламировал Гамильтон.
Камера погасла. Банкрофт, прищурившись, посмотрел на Гамильтона.
– Американский фанат. Как мило! Эй, парень, хочешь купон на доллар скидки за коробку моего знаменитого печенья?
Проталкиваясь через толпу, Йона чувствовал, как омывают его волны любви. Многолюдные толпы всегда действовали на него, точно глоток кислорода. Подумать только – всего лишь тонкий слой ткани отделяет его поклонников от
Однако Йона был тверд как скала. Планы важнее. А в планах – Помпеи. Надо уточнить сведения Астрид Розенблюм. И главное – спасти Феникса.
Но первым делом следовало вытащить отсюда Гамильтона.
Метеоролог подписывал Гамильтону купон на скидку.