Когда статья еще находилась в печати, Путин перебрался в Москву и начал быстро подниматься по карьерной лестнице, включая кресло руководителя ФСБ (организации — преемницы КГБ) и кресло премьер-министра. В последний день декабря 1999 г. Борис Ельцин неожиданно объявил об уходе в отставку, и Владимир Путин, тремя годами ранее не имевший работы, стал исполняющим обязанности президента России.
В июле 2000 г., через два месяца после официального избрания на пост президента, Путин встретился в Кремле с группой богатых и влиятельных российских бизнесменов, которых в России уже называли олигархами. Он четко изложил им новые правила игры. Путин пообещал им не ставить под сомнение результаты приватизации, если они останутся вне политики — не будут продвигать своих людей на политические должности или пытаться влиять на политические решения. Двое олигархов, которые не прислушались к пожеланиям Путина, в скором времени были вынуждены покинуть страну.
BP сразу после заключения сделки с ТНК начала рассматривать возможность слияния компаний. Учитывая недавнее противостояние из-за «Сиданко», обе стороны действовали осторожно. После напряженных переговоров группы согласились объединить свои нефтяные активы на территории России с 50 %-ными долями участия в новой компании ТНК-BP. BP хотела получить 51 %, но в такой возможности ей отказали. Как позже сказал Джон Браун, «нам бы никто никогда этого не позволил». Однако BP ни за что не соглашалась на миноритарный пакет в 49 %. В результате группы договорились владеть новой компанией на паритетной основе. Путин дал согласие на слияние, хотя и с небольшой оговоркой. «Решение зависит от вас, — сказал он Брауну на личной встрече. — Но схема 50 на 50 никогда не работает». Сделка получила добро. В 2003 г. на церемонии в лондонском отеле Lancaster House в присутствии Владимира Путина и британского премьер-министра Тони Блэра Фридман и Браун подписали протокол о создании новой компании. Создание ТНК-BP стало крупнейшим инвестиционным проектом с прямым участием иностранного капитала на территории России. Но при этом компания оставалась российской. Новое совместное предприятие модернизировало нефтяные промыслы и стало быстро наращивать добычу. Совокупные нефтяные запасы BP увеличились на треть, что позволило ей опередить Shell и стать второй по размеру после ExxonMobil международной нефтяной компанией. Однако, как и предрекал Путин, через несколько лет между владельцами ТНК-BP разразились яростные баталии по поводу управления компанией и того, что именно значит владение на паритетных началах. В конечном итоге после периода большой напряженности стороны пришли к компромиссу, согласившись на изменение структуры корпоративного руководства. Новая договоренность сместила баланс сил в пользу российских партнеров, но позволила BP сохранить свою позицию в компании. Через пару лет компромисс был нарушен, и конфликт вокруг управления и собственности разгорелся вновь. Однако, несмотря на это, ТНК-BP продолжала демонстрировать хорошие результаты[25].
Когда в 2000 г. Путин пришел к власти, владелец ЮКОСа Михаил Ходорковский уже был на пути к тому, чтобы стать самым богатым человеком в России. Он считался агрессивным и безжалостным бизнесменом, но с началом нового столетия его поведение начало меняться. Казалось, он воплощал в себе сразу три поколения — акулу-грабителя эпохи первоначального накопления капитала, современного бизнесмена и филантропа. Сделав ставку на западные технологии, он превратил ЮКОС в самую передовую и эффективную нефтяную компанию. Благодаря внедрению западного стиля корпоративного управления и листингу на западных биржах, Ходорковскому удалось существенно повысить стоимость ЮКОСа, а заодно и в несколько раз приумножить свое состояние. Помимо бизнеса, он активно включился в благотворительность через созданный им фонд «Открытая Россия», нацеленный на поддержку инициатив по защите гражданских прав и прав человека
Его расходы на политику были широко известны, об их масштабах даже ходили легенды: говорили, что Ходорковский потратил колоссальную сумму на то, чтобы в мае 2003 г. депутаты Госдумы проголосовали нужным ему образом по налоговым законопроектам. Казалось, он проводит свою собственную внешнюю политику. В обход Кремля велись переговоры напрямую с Китаем о строительстве трубопровода, в то время как у Путина были совсем другие представления по этому стратегически важному вопросу. Ходорковский достиг соглашения о слиянии с «Сибнефтью», еще одним российским нефтяным гигантом, что могло превратить ЮКОС в крупнейшую нефтяную компанию в мире. Параллельно он вел переговоры с Chevron и ExxonMobil о продаже контрольного пакета акций ЮКОСа. Такая сделка лишала государство контроля над существенной частью важнейшего стратегического актива страны, нефтяных запасов, что резко противоречило ключевому принципу Путина, изложенному им в статье 1999 г.
Продвигаясь одновременно по всем вышеуказанным фронтам, Ходорковский не скрывал своей готовности тратить деньги на переход России от президентской формы демократии к парламентской демократии, как и своего намерения стать премьер-министром. Продажа части ЮКОСа дала бы ему необходимые миллиарды долларов на осуществление этой кампании.
Но затем на встрече президента с представителями крупного бизнеса состоялась знаменитая перепалка между Путиным и Ходорковским, которая была заснята на видео. Ходорковский сказал о том, что в стране расширяются масштабы коррупции. В ответ на это Путин напомнил, что сам Ходорковский приобрел контроль над сверхзапасами нефти по очень низкой цене. «Как она [компания ЮКОС] их получила, это вопрос, — сказал Путин. И добавил: — Я возвращаю вам вашу шайбу».
Несколько месяцев спустя, в июле 2003 г., был арестован один из деловых партнеров Ходорковского, затем последовали другие. Помощники Ходорковского советовали ему быть более осторожным, полагая, что он слишком самонадеян, но он игнорировал все предостережения. Во время визита в Вашингтон в сентябре 2003 г. Ходорковский сказал, что, по его оценкам, шансы на арест составляют 40 %. Складывалось впечатление, что он не верил в реальность такого исхода.
Осенью 2003 г. Ходорковский отправился в поездку по Сибири, которая очень смахивала на предвыборное турне, — были запланированы выступления, интервью и встречи с общественностью в ряде сибирских городов. Рано утром 23 октября его самолет приземлился в Новосибирске для заправки. В 5:00 сотрудники ФСБ ворвались в самолет и произвели арест. Весной 2005 г. после длительного судебного процесса Ходорковский был признан виновным в налоговом мошенничестве и отправлен в отдаленную сибирскую колонию. В 2011 г. срок наказания был увеличен в результате вынесения приговора по второму делу о хищении нефти. К тому времени это дело получило международный резонанс, и организация Amnesty International назвала Ходорковского «узником совести». В конце концов, 20 декабря 2013 г. он был досрочно освобожден.
Что же касается ЮКОСа, то компания прекратила существование. ЮКОС был ликвидирован и поглощен «Роснефтью», которая стала крупнейшей российской нефтяной компанией, в значительной мере принадлежащей государству, которое в России всегда выходит победителем.
«Стратегические ресурсы» еще не раз сыграли свою роль. В проекте «Сахалин-1» партнером ExxonMobile выступила российская компания «Роснефть». В отличие от Exxon, Shell начала реализацию проекта «Сахалин-2» без участия российского партнера. Но тут на сцену вышел «Газпром», крупнейшая в мире газовая компания, которая тем не менее не была представлена на рынке сжиженного природного газа (СПГ) и не имела инфраструктуры сбыта в Азии. В 2006 г. на протяжении нескольких месяцев на проект «Сахалин-2» обрушивался поток обвинений в различных экологических нарушениях, некоторые из которых влекли за собой серьезные штрафы. В конце декабря 2006 г. Shell и ее японские партнеры приняли «Газпром» в качестве мажоритарного акционера. Проект тут же стал быстро продвигаться вперед, и в 2009 г. начались экспортные поставки СПГ в Азию и даже в далекую Испанию.
Ко второму десятилетию XXI в. Россия снова стала ведущим поставщиком нефти. Она практически восстановила объемы добычи, существовавшие в период заката Советского Союза. Однако теперь нефтяная отрасль была технологически интегрирована с остальной частью мира. Она уже не являлась удельным княжеством под началом вездесущего министерства, в ней функционировало множество компаний с разными стилями руководства, культурой и подходами. Когда все части нового механизма встали на свои места, Россия вновь превратилась в крупнейшего производителя и второго по величине экспортера нефти в мире.
Однажды, принимая во внимание тот факт, что российские объемы добычи и доходы от нефти продолжают расти, Владимира Путина спросили, является ли Россия энергетической сверхдержавой. Он ответил, что ему не нравится терминология прошлого. «Сверхдержава, — сказал он, — это слово, которое мы употребляли во времена холодной войны». А холодная война давно закончена. «Я не называю Россию энергетической сверхдержавой, но мы обладаем более значительными возможностями, чем кто-либо еще, — добавил он. — Если взять энергетический потенциал России во всех областях, таких как нефть, газ и атомная энергия, то она бесспорно является лидером»[26].
Разумеется, энергетические ресурсы России — и ее рынки — дали ей важное преимущество, а с новым всплеском неопределенности на Ближнем Востоке и угроз энергетической безопасности Россия укрепила свою значимость как надежного поставщика энергоресурсов.
Нефть и газ также приводят в движение экономику страны. Как писал Путин в своей статье в 1999 г., энергоресурсы действительно являются двигателями экономического восстановления и роста и основным источником государственных доходов. Высокие цены на энергоносители увеличивают приток денег в государственную казну. Значимость этих доходов повышается и демографической ситуацией в стране, в частности необходимостью обеспечить пенсиями стареющее население.
Однако сильная зависимость от энергетического сектора не может не вызывать опасений внутри страны и порождает дебаты о необходимости «модернизации страны», под которой подразумевается диверсификация экономики. Но такая модернизация возможна лишь при условии широкомасштабного реформирования экономики, правовых институтов и институтов государственной власти, а также активного развития культуры предпринимательства. При этом некоторые считают, что высокие цены на нефть создают финансовую подушку, которая позволяет откладывать реформы. Так или иначе, в ближайшие несколько лет именно нефть и газ будут оставаться основным источником благосостояния страны и ареной для передовых технологий и экономического развития.
Высокая важность нефтегазовых ресурсов выдвигает на передний план еще один риск: сможет ли Россия удерживать добычу на нынешнем уровне или же очередное значительное сокращение неизбежно? Последнее поставило бы экономику страны под угрозу. Многие убеждены, что Россия будет не в состоянии долго поддерживать сегодняшние уровни добычи в отсутствие серьезных шагов по привлечению новых инвестиций, созданию нацеленного на поощрение инвестиций налогового режима, по интенсивному развитию технологий и выполнению такой жизненно важной задачи, как освоение нефтегазовых месторождений «следующего поколения». К ним, в частности, относятся морские и шельфовые месторождения Арктического региона у северного побережья России.
Не стоит, однако, забывать, что разработка арктических запасов сопряжена с огромными техническими сложностями — ледяной покров держится с октября по июнь, толщина льда достигает двух метров, температура опускается до –50 °C, жестокие шторма, непрекращающиеся неделями, ну и, конечно, удаленность. В результате она требует гораздо бóльших вложений, чем сахалинские проекты. Но Арктика остается одним из самых привлекательных регионов с точки зрения ресурсов. Масштаб, сложность и стоимость арктических проектов, а также потребность в передовых технологиях морской добычи заставили Россию искать международного партнера. Начало, казалось, было положено альянсом «Роснефти» и BP, однако он распался весной 2011 г. из-за конфликта между BP и ее российскими партнерами по TНK-BP, одной из причин которого стала арктическая инициатива.
Чуть менее трех месяцев спустя, в августе 2011 г., «Роснефть» объявила о широкомасштабной сделке с ExxonMobil, которая была официально заключена в марте 2012 г. Бывший заместитель председателя правительства, а ныне генеральный директор «Роснефти», Игорь Сечин, архитектор сделки, заявил, что проект позволил преодолеть «чрезмерную политизацию» и «исторические стереотипы, которые осложняли» американо-российские отношения. Саму сделку он охарактеризовал как «реальное большое окно возможностей». И это было действительно так.
Две компании собираются разрабатывать три потенциально огромных ресурсных блока в Карском море, которое по площади равно нефтяной провинции в Северном море и переданным для разработки участкам Мексиканского залива вместе взятым, а также вести разведку месторождений в Черном море. Еще более необычным такое партнерство делает то, что «Роснефть» также получает 30 %-ную долю в ряде материковых и морских проектах ExxonMobil в США и Канаде. Это позволит «Роснефти» приобрести опыт добычи нефти из малопроницаемых пластов, который можно использовать в Западной Сибири. «Роснефть» планирует заключить в ближайшее время аналогичные сделки по сотрудничеству в Арктике с компаниями Eni и Statoil.