Зазвонил планшет.
Моргнув, не сразу поняла, что это за звук. Но как только накрыло осознанием, сорвалась с места, запутавшись в этом одеяле. Упала на холодный пол, но доползла до стола. Активировала звонок и уставилась... на гурсана.
Не его я желала сейчас видеть. Надежда на то, что это Оюте удалось связаться со мной, лопнула как мыльный пузырь.
Мне нужны были новости о моей девочке!
Скривившись, я вдруг разрыдалась в голос. Эмоции прорвало лавиной. Слезы застелили глаза, не позволяя четко видеть.
— Луиза! — ШуЭхор подскочил с места и резко подался вперед. — Что? Что случилось? Говори, а не реви!
— Она пропала... — выдавила я из себя, давясь словами.
— Что пропало? — его лицо вдруг стало таким хищным, злым. — Не реви! Быстро себя в руки взяла и все мне рассказала. Четко и по делу. Что пропало? Луиза!
Но я лишь всхлипывала. Пыталась ответить, но не могла. Что-то мешало. Я смотрела на мужчину, видела, как раздуваются от злости его ноздри, но лишь открывала рот. Слова не шли.
— Успокойся, маленькая, — неожиданно мягко произнес он. — Выдохни. Давай, дыши. Ну, вдох, — я набрала полную грудь воздуха. — Молодец. Теперь выдох. Медленно. — Я безропотно подчинилась. — Умница моя. А теперь послушай, я не смогу тебе так помочь. Соберись и четко мне все расскажи. Что у тебя случилось?
Его голос странно успокаивал. Эта мягкость, даже некая сахарность, не отталкивала. Я себя сейчас ощутила беспомощным ребенком, прибежавшим звать на помощь взрослого.
— Оюта пропала, — наконец произнесла я.
— Оюта? — он приподнял бровь, не сообразив, о чем я. — Ты о планете? Билет пропал? Или что?
Кажется, он даже улыбнулся, но я покачала головой. Слезы снова хлынули из глаз.
— Моя дочь! Оюта! — Прошептала, глядя ему в глаза. — Моя девочка! Она поехала на экскурсию и не вернулась. Все были, кроме нее. Дети рассказали, что она кричала, но была давка. Она исчезла! Я не знаю, что мне делать, Шу. Этот жирный боров сказал, что детей было двенадцать. А их тринадцать! Тринадцать! Списки изменили. Шу, они куда-то дели мою девочку!
— К законникам обращалась? — его взгляд стал просто ледяным.
— Нет! Она нелегал. — я покачала головой. — Ты не понимаешь. Мне нельзя к ним. Сунусь и придет опека. Нельзя. Она... Никто не знает, но...
— Говори! — процедил он. — Лучше всю правду, как есть. Я тебе не враг, а друг.
И я поняла, что хуже уже точно не будет. А так хоть надежда, что он подскажет, как мне быть. Маленький, но шанс на его помощь.
— Она... — я тяжело вздохнула. — Я потеряла своего ребенка. Жених бросил изменив. Я выкидывала его вещи и заглянула в утилизатор. И нашла ее, Шу. Новорожденную, крошечную, в окровавленных тряпках. Она моя! Моя девочка! Я никому ее не отдам. В ней вся моя жизнь. Понимаешь?! Она все, что у меня есть. Вся моя жизнь в ней! Что мне делать, Шу? Я тебя умоляю, скажи, как мне ее найти. Лететь на ту станцию? Но кого там искать? Этого борова?