Глава 36. О боли и правде

— Алиса в больнице. Состояние средней тяжести, оперируют лучшие хирурги. Из наших один погиб, второй был с другой стороны здания. Он и вызвал медиков. Бригада была наготове, я всегда прогнозирую худшие варианты. Ты же знаешь. Вторая девушка из кофейни в порядке, обедала на кухне, даже не задело. Посетителей не было. Несколько прохожих также в больнице с осколочными. Взрыв небольшой силы, убивать не хотели — хотели запугать. Витрина сыграла злую шутку, — закончил Нилов, глядя куда-то мимо плеча побледневшего в один миг друга.

— Я не должен был уезжать, — прошептал Вальдемар и сорвался с места. В дверях его удержал Иван Васильевич.

— Стой. Ты ей сейчас ничем не поможешь, только наломаешь дров. Поедем вместе на моей машине. Аркадий, ты едешь с нами. Задам вам пару вопросов, — тон Нилова-старшего звучал спокойно и холодно, в этой ситуации только он и смог отрезвить друзей. — Ребята, заберите парня. Под охрану. Допросите и окажите помощь. Он нам нужен живым и в сознании.

Через четверть часа Вальдемар, сбивая людей, мчался по коридорам больницы. Удивленные взгляды персонала и ошарашенные больны — ничего не имело значения. Даже лучший друг был не в состоянии угнаться за ним.

В узком коридоре рядом с операционным блоком он резко затормозил, увидев понуро сидящего на мягкой скамейке Никиту.

— Ник, ты как здесь? — подошел и сел рядом. С трудом отдышался, чтобы продолжить допрос.— Они что-то говорят?

— Операция все еще идет, говорят ждите, — выдохнул парень и потер переносицу. — Я как раз подъезжал к кофейне, хотел чашечку с собой прихватить. А она как рванет!

— Она? Что рвануло? Мне только сказали, что взрыв и никаких подробностей, — не то, чтобы ему не пытались объяснить. Вальдемар просто не слушал, не мог воспринять никакой другой информации, кроме той, что Алиса в больнице.

— Газель. Рванула, — коротко ответил Никита, удивленно глядя на двух подошедших к Лозовскому людей.

— Молодой человек, — Иван Васильевич протянул ему руку, тот не растерялся и пожал. — Вы говорите, что подъезжали к кофейне. У вас есть видеорегистратор?

— Да, недавно купил, — тут же отрапортовал парень.

— Могу я попросить у вас запись? Я буду заниматься расследованием этого дела, — повернулся к Вальдемару. — Володь, мне пора. Держи в курсе, а с вами молодой человек, мы потолкуем.

Иван Васильевич увел все еще растерянного Никиту с собой.

— Ты как? Прости, я… — Нилов явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Глупости. Не извиняйся. Подобное предсказать ты не мог. Мы оба думали, что имеем дело с зарвавшимся мажором, а не с нарко-синдикатом, — потер виски и взъерошил волосы. В голове безумным роем жужжал хаос. Второй раз за свою жизнь Владимир Лозовский чувствовал себя бессильным, слабым и потерянным. Это сводило с ума. Он стиснул зубы изо всех сил, чтобы не зарычать от боли. Только не опять.

Однажды он уже потерял двух самых любимых женщин, маму и сестру, больше этого не повториться.

Некоторое время друг просто сидел рядом. Молча. Нилов был сейчас, наверное, единственным человеком в мире способным его понять.

— Вовка, ты же не будешь старшим братом, как в кино? — огорошила его звонком сестра. Голос звучал радостно и это наполняло его унылый рабочий день счастьем.

— Ты о чем? Лиля, говори нормально. Я не понимаю, — пробурчал он.