Когда до меня дошло, что я слышу именно русскую речь, соскочила с кресла, но портал уже закрылся. Вот кто это был? Она точно из моего мира, надо было понять это по имени. Но она дружна с принцессой, и ректора знает хорошо… Интересно, а он знает, что Маша иномирянка? Если знает, то, может и мне сознаться? Боги, как много вопросов и как мало ответов. А ещё сомнений и непониманий самой себя.
Эрла не было достаточно долго. Я успела заскучать и похоже ещё и задремать.
— Хельм, где комната адепта Фокса? — услышала голос ректора и поняла, что уже не на кресле, а меня несут на руках.
Не зная как себя повести, решила “не просыпаться”. Я так и не придумала, что лучше, сознаться или пока не стоит. За отчисление я уже не переживала, даже если переведут с боевиков, то точно не на бытовой. Все-таки я, похоже, больше боялась именно этого факультета. Ну не видела я себя в роли прислуги или гувернантки. Да и примерной женой, что сидит дома и занимается бытом и детьми тоже как-то не видела. Не тот у меня характер, да и рано как-то думать о семье.
С другой стороны, побыв парнем поняла, что я всё-таки девушка. Это в своём мире я фыркала и бесилась, так как там видели именно девчонку. А тут… Тут все было иначе, и я уже понимала своё глупое детское стремление доказать мальчишкам, что я не хуже их. Сейчас на руках у ректора я чувствовала себя маленькой девочкой и отчего-то мне было уютно и хорошо. Могу я себе позволить слабость и побыть девчонкой? Знаю, завтра уже буду думать иначе, но…
— Это же кладовка? — услышала тихий голос Эрла.
— Была кладовка, стала комната, сам же знаешь, что перебор у нас адептов в этом году, — отозвался кастелян.
— Понятно, — прошептал недовольно ректор, — спасибо, Хельм.
Меня бережно положили на кровать, прошлись невесомо пальцами по щеке, вздохнули и покинули мою коморку. Я ещё какое-то время лежала и прислушивалась. Но шаги затихли вдали и в корпусе наступила тишина. Села на постели и огляделась. Ночь. Хм… Это сколько же не было Эрла, что на дворе темень? Выглянув в коридор убедилась, что никого нет и отправилась в душ. Ложиться спать грязной не хотелось. Ледяные кристаллы очищали и освежали одежду, но хотелось постоять под тугими струями воды.
Душ меня всегда успокаивал и думалось там гораздо лучше. Стоя под горячей водой пыталась собрать все сведения полученные за день, и пришла к неутешительному выводу. Надо сознаваться, мне самой будет гораздо легче, если меня перестанут все вокруг воспринимать парнем. А ещё я отчётливо поняла, что ужасно ревную моего ректора к этой неизвестной Маше. Вот где он пропадал столько времени, что забыл про меня?
Приняв решение вынырнула из раздумий и выглянула из душа. Никого, тишина, все спят. Укуталась в полотенце и поспешила в свою каморку, пока никто не заметил меня. Но не успела войти в двери, как врезалась в широкую грудь неожиданного гостя. Испуганным зайцем отпрыгнула назад, но меня успели поймать и укутав в одеяло, усадить на колени.
Я смотрела в серые бездонные глаза с золотыми и серебряными вкраплениями и не могла понять как он тут оказался. А он рвано выдохнул и на миг прикрыл глаза.
— Вот так-то лучше, а то я не железный, — хмыкнул он.
На душе стало так спокойно, легко и очень тепло, этот мужчина сводил меня с ума с первой встречи. Я только сейчас осознала, что тогда лепетала и заикалась только от нерешительности рядом с ним.
— Так вот как тебе удавалось сохранить свою тайну, — губы мужчины улыбнулись, и я вдруг поняла, что прекрасно вижу в темноте.
— Думаю, если бы мылась со всеми, то это был бы фурор, — хохотнула, понимая, что рассказывать уже поздно, он и так все знает… — Как вы догадались? Когда? — ведь утром он ещё считал меня мальчиком.
Страха не было, наоборот, в душе разлилась какая-то дурная радость. Не ушёл, вернулся, кстати, почему? Следом задала и этот вопрос.
— Ты! — сказал он и продолжил. — Вернулся от того, что было интересно от чего ты притворялась спящей, а догадался… — он помедлил, а потом скорчил такую обиженно детскую физиономию, что я чуть не рассмеялась, — я не догадался, а подслушал твой рассказ Рауку.
От возмущения я аж забыла как дышать…
— Не сердись, — меня чмокнули в нос и злость прошла, осталось недоумение и растерянность. — Ты же не хочешь чтобы твоя пара сошла с ума? А я был уверен, что именно с ума и схожу.