– Моя сестра тогда была в девятом классе, и мы возвращались с родительского собрания. У нас никого больше нет – родители погибли во время Прорыва, семь лет назад. Ты сам должен знать, что органы опеки только рады были оставить ребенка на семнадцатилетнюю меня.

Я присвистнул. То есть, ее сестре сейчас было восемнадцать или около того? Рано она, конечно, на наркотики и тусовки подсела. А вот сама Екатерина выглядит не на свои двадцать четыре – я бы не сказал, что она старше меня.

На этом, поняв, что пока у меня вопросы закончились, она продолжила.

– При похищении меня накачали наркотой, и я не очень хорошо помню, что происходило. Но я точно знаю их цель. – Она посмотрела в мои глаза, и было в них что-то такое… сильное, по-другому я не знаю, как это описать. – Они хотели убить мою сестру.

– Почему? – нахмурился я.

Что-то подсказывает мне, что обычными маньяками эта история не ограничится.

– Я не знаю, – прикрыла она глаза, чуть поморщившись. – Они проводили какой-то ритуал. Привязали мою сестру на каменном столе, под которым нарисовали пентаграмму. А в качестве оружия использовали какой-то артефакт из подземелья.

– Тогда ты и пробудилась, верно? – предположил я.

Не считая первый поток, к которым отношусь и я, все остальные Пробужденные делятся на три типа: Те, кто не узнал, что он пробужденный, пока вдруг не оказывается в подземелье от призыва Истока; Те, кто видел сон о встрече с Истоком, и после окончания вдруг стал авантюристом; И те, кто пробудился в результате сильного всплеска эмоций.

Третьих больше всего, и они обычно самые слабые, а их максимум в обычных условиях С-ранг. Вторые же наоборот, обычно не получают ранг ниже В. А первые могут иметь любой ранг, но такие могут годами не знать о своих способностях

– Да, – подтвердила она. – Благодаря этому мы сумели выжить.

– Почему в деле записано, что они хотели вас изнасиловать?

– Мои показания никто принимать не стал, – она была сдержана и практически не проявляла никаких эмоций. – А сестра заявила, что это было похищение с попыткой изнасилования.

Я промолчал. Не понятно, для чего ее сестре это делать, но не похоже, чтобы Екатерина врала, да и запись говорит об обратном.

– Ничего больше я не знаю. Мои воспоминания как в тумане, сестра помнила больше… но теперь она не сможет ничего рассказать. – при этих словах на ее лице даже грусть не проявилась, но ощущение, что она просто контролирует себя в должной степени, лишь усилилось.

«Однако, удобное оправдание», – вздохнул я, но вряд ли она лжет. – «А ведь можно было узнать из ее головы столько всего…»

– Хорошо, – кивнул я, немного огорченный от того, что я влезу в еще большие долги перед этим человеком. – Я уже понял примерно, как дела обстояли. И все же вынужден спросить – было ли в твоей сестре что-то особенное?

– Нет, – покачала она головой. – Моя сестра была самым обычным ребенком до тех событий. Но после она сильно изменилась.

Я задумался. Думаю, нет смысла спрашивать, насколько сильно. Они после тех событий вряд ли много виделись. И все же, похоже, с этим было связано нечто большее, чем просто похищение и попытка убийства. Как минимум то, что это были фанатики. А как максимум, она была выбрана не просто так, и если уж не поверила в свою «избранность» в роли жертвы, то уж точно поняла их причину и что они теперь от нее не отстанут.

Паранойя или понимание? Сложно сказать.