Кристина отстранилась от капитана и повернулась к нему лицом. Расстояние между ними было таким небольшим, что девушка спокойно могла разглядеть его глаза. Странный узор на радужке, пожалуй, был единственным, что выдавало в Далаке жителя с другого мира. Еще о каких-то различиях упоминал Торн, но сейчас это Кристину не волновало.

— Спасибо, что не оставил на Бериле.

Он молчал, сжимая рукоять ножа в опущенной руке и глядя на ее лицо. Сейчас, стоя так близко, с этими мокрыми волосами, пусть и безжалостно им обкромсанными, землянка снова вызвала желание коснуться ее. Шейн крепче сжал нож, сдерживаясь. Но взгляд остановился на губах девушки, когда она снова заговорила.

— Ты упоминал какой-то план. Если я часть его, то расскажи подробнее, чтобы я могла помочь.

— Когда мы выйдем на связь, все что от тебя потребуется, это просто молчать. Ты не должна никак реагировать на мои действия, или отвечать на вопросы, которые могут задать чужаки. Ты поняла меня, Крис?

— Да.

Шейн вернул нож в ножны на своем поясе и кинул беглый взгляд на свою «работу».

— У всех землянок такой цвет волос? — спросил капитан.

Неровные короткие пряди падали девушке на глаза, и рианец не удержался, поднимая руку, запуская пальцы в ее влажные волосы и убирая их со лба. Так снова стала видна ссадина, и он нахмурился.

— Нет, — ощущая волнение, отозвалась Кристина. — У земных женщин разный цвет волос.

Близость Шейна неожиданно смутила ее, одновременно, пусть и ненадолго, позволяя почувствовать себя в безопасности. За это была ему бесконечно благодарна. Как и за отсрочку того, что наверняка позже вынуждена будет покинуть «Путник».

— Он мне нравится. Никогда не видел такой, — признался Далак. — Прости, что обрезал их.

— Они отрастут.

— Да… — глухо согласился Шейн. — Крис.

— Да?

— Ты сейчас боишься. Это естественно. Но Берил — это только крошечная часть Ксореймн — нашей галактики. Все, что произошло, прими не как проклятие, а как шанс, Крис. Воспользуйся этим шансом. Перед тобой нечто гораздо большее, чем пусть и родной, но тесный мирок. Все вокруг — это тоже твой мир. Он неделим. Это как командировка. Понимаешь?

— Да, — получая некоторое облегчение от его слов, кивнула Кристина.

— Это ты еще не видела храма «Вечности» на Ансорхеде, золотых озер Ремена, никогда не тающих льдов Паластриса, и не слышала, как поют титима на Эдере.

— А кто такие Вельтийские ревуны? Ты часто произносишь это.

— На Фарагоне, у подножья его гор, в Вельтийских лесах, обитают существа — ревуны. Так мы их зовем, за боевой клич, который они издают, защищая свои территории. Если ревуна вытащить из леса на открытое пространство, он перегрызет себе вены и предпочтет умереть. Таково его сознание. Он не может шагнуть дальше своих границ…