— Убрались отсюда, утырки, живо! Пушки не трогать. И запомните, мудаки, в моем городе без разрешения даже чихнуть нельзя в людном месте. Ясность капитальная?

Те двое бочком протиснулись мимо него, неразборчиво что-то бурча. Зверь резко выбросил вперед руку, уперев дуло в косяк, и мотнул головой на Василину.

— Куд-да? А перед девочкой извиниться?

Поймав тяжелый взгляд бровастого белобрысого, Вася ощутила морозец по коже. Они так просто не отстанут, ежу понятно, пока не отберут камеру. Но пока ей дана передышка. Какими бы страшными отморозками не были эти твари, Зверя они боятся больше, чем её разоблачения.

— Ты это, кукла… Извини. — тягуче, словно из него слова клешнями вытаскивали, выплюнул Рысь, и утер тыльной стороной ладони рот.

— Ага. Ошибочка… Вышла. — поддакнул второй, и оба, как по команде, повернулись к Зверю.

Тот кивнул, милостиво разрешая им ретироваться, захлопнул дверь и, как раньше сделал это бровастый, перевернул табличку на «закрыто». Василина мелкими шажками переместилась к прилавку, и вцепилась в него так сильно, что заболели пальцы.

— Спасибо… — выдавила, наконец, взглянув на мужчину, и передернула плечами при мысли, чем могло закончиться, не появись Зверь.

Да, ей двадцать лет, и она не девственница, чтобы ломаться и строить невинную. Но шлюхой никогда не была, и уж точно не ублажала парней таким способом, каким хотел заставить её делать это белобрысый. Она не ханжа, и за раскрепощенные отношения в сексе, но брать в рот у каждого встречного это уже унижение в первую очередь для себя. Даже под страхом смерти не стала бы подчиняться, скорее, откусила бы хозяйство у гаденыша.

— Ты их знаешь?

Зверь шагнул ближе, тронул нежные ландыши, завернутые в подарочную бумагу, и привалился локтями на прилавок. Василина сглотнула ком, мешавший говорить, убрала со щек волосы и судорожно вдохнула.

— Нет.

— Они не от дури сюда пришли. — не поверил он, внимательно сканируя её красивыми, но холодными синими глазами. — давай-ка начистоту, девочка. Эти товарищи мне знакомы, я мог бы щас вытряхнуть из них правду на раз-два.

Щелчок его пальцев в тишине магазинчика был слишком громким. Вася попятилась.

— Но тогда тебе пришлось бы работать бесплатно полжизни, чтобы возместить ущерб хозяину. — Зверь подался вперед, взгляд его уперся в вырез её блузки. — так чё они от тебя хотели?

Она закусила губу, придумывая ложь, и вызывающе вздернула подбородок. Неожиданно для себя рассердилась. Ну, да, этот бандит спас её от себе подобных, но это не давало ему права лезть ей в душу, и копаться там!

— А Вам не всё равно?! Большое спасибо, что проявили благородство! Что потребуете за услуги? Как нынче благодарят рыцарей за спасение чести дамы?

Он вдруг рассмеялся, громко, искренне и весело. Василина растерялась, чувствуя себя выжатой до последней капли выдержки. Ну, конечно, а что не смеяться над глупой девчонкой, возомнившей себя амазонкой перед тигром! С неприязнью разглядела его. Очень высокий, она рядом с ним пигалица. Широкие плечи, мужественное лицо, иссиня-черные волосы, откинутые назад и чувственная линия губ, и ухоженная бородка, придающая чертам суровости. Лет тридцати двух с виду, в каждом движении уверенность и сила. На такого посмотришь и сразу ясно, опасный и непредсказуемый. Аж дрожь по телу…

Презрительно фыркнула, и сухо сказала:

— У меня обеденный перерыв. Вы будете что-то покупать?