Книги

В облаках

22
18
20
22
24
26
28
30

Какого чёрта я полезла чинить этот бачок?!

Агрессивно воткнув телефон в розетку, я смотрела на наполняющиеся энергией деления, как голодный зомби на мозг. Попытки включить телефон ничего не дали. Разрядился под самый ноль. И тут запиликал тревожно Скайп в планшете. Я с надеждой схватила гаджет. Нет, не Настя, это была Люся.

Я ткнула на кнопку и увидела обеспокоенные глаза любимой подруги.

— Что случилось, Элечка?! Ты опять ногу сломала?! — воскликнула она. — Я звоню тебе, не берёшь! Звоню Насте, не берёт! У вас что там, стихийное бедствие?

— Практически, — буркнула я и нажаловалась о миллиардере и обо всех моих перипетиях гостиничного бизнеса.

— Фу-ух, — выдохнула подруга, — главное, ты жива и цела. Настя, я уверена, найдётся. Но отпускать её точно не стоило.

— Кто же знал?

Люся громко хмыкнула:

— Ты! За столько-то лет! Помнишь, как она оформила кредит на Ауди, решив, что вот-вот конец света и отдавать не придётся?

— Угу, — хмыкнула я. — А вдобавок взяла мини-пига, который вырос в приличную такую свинью. Она до сих пор хряка у бабушки в деревне навещает. Но Ауди тогда еле продали.

— А помнишь её большую чистую любовь с лётчиком? Как она из-за него пошла на курсы стюардесс?

— И опоздала на первый рейс, потерявшись в Торонто. Кстати, этот тоже лётчик. Джон какой-то, — пробурчала я.

— Зато из Торонто она привезла нам с тобой умопомрачительное бельё со скидкой и мой первый Айфон, — вздохнула Люся. — Ладно, не волнуйся. Может, тоже проблемы со связью. Но ты больше не пиши таких сообщений, ладно? Я чуть не поседела. Особенно после того, что с тобой в Москве случилось...

— Прости. Но я тут с ума схожу. А этот миллиардер добил меня окончательно.

— Почему?

— Кичится своим миллиардерством, — поджала я губы. — А если у меня нет кучи денег, я не человек, что ли? Я... я почему-то чувствую себя униженной. И ты же помнишь, что было...

— Униженной — это зря, — сказала Люся, она всегда отличалась завидным спокойствием, и меня им заражала. Вот и сейчас при виде её лица мне стало стыдно за демарш. А Люся продолжала: — А почему вдруг ассоциации? Не стоит всех состоятельных людей равнять на одного подлеца.

— Может быть. Но это ужасно, — вздохнула я.

— Ты сгущаешь краски.

— Я художник, мне можно.