В конце недели пришло сообщение от большой птицы, что они летят домой.
Через день большая птица была дома.
Рассказ Саши, Володи и Кости за совместным ужином слушали с огромным интересом. Начал Саша:
— Из Каира мы сразу полетели в Таганрог, там всё было в порядке, никто не появлялся, не хулиганил. Переночевали, оставили Костю с ребятами на хозяйстве, для связи, оставили им два квадра, заправились под пробку и полетели напрямую в Пущино. Если до Таганрога снега мало, отдельные участки, то где-то за Харьковом сплошь снег. Вернее не снег, а как нам удалось рассмотреть, лёд. Под солнцем летом всё таяло, а потом похолодало, и везде один лёд. Летели высоко, но не видели ни следов техники, ни дыма. Может быть, слишком высоко забрались? Но всё снимали на видео, потом можно будет посмотреть. Несколько раз специально снижались для более подробного осмотра, в частности, осмотрели Воронеж. Не знаю, где там авиазавод, но сесть там, по словам Михаила, можно. Мы не стали, а полетели сразу в Пущино, правда, осмотрели ещё Тулу. Там тоже есть шахты, и там склады госрезерва, должны были быть выжившие люди. Следов не видели.
В Пущино, по градуснику, за бортом было минус десять градусов Цельсия. Хорошо, что прихватили тёплую одежду. Аэродром оказался свободен, не загромождён техникой, ВПП чистая. Пару раз Михаил прошёл над полосой, сказал, что по виду сплошной лёд, но сесть можно, длина полосы и её состояние позволяет. И взлететь тоже. И начал пытаться сесть. Садился как на льдину. Сначала просто касался колёсами полосы и опять отрывался, и так несколько раз. Говорит, что самолёт не проваливается, значит, снега нет, один лёд. Потом стал садиться и понемногу катиться по полосе, при этом готов был в любой момент подняться в воздух. И так несколько раз. И тоже всё нормально. Наконец сели, прокатились по всей полосе несколько раз туда и обратно, ничего под колёсами не проваливается, нашли себе место и встали. Утеплились, выгрузили наши два квадрика и начали разведку, как обычно, с осмотра аэродрома, в поисках горючего и посмотреть, а что тут есть. Как ни странно, горючее было. Нам в своё время, сколько заправок приходилось облазить, пока находили горючее, а тут сразу и на выбор. Техника тоже была, правда, как обычно, мёртвая. Но есть и КАМАЗы, и Зилы, и Газоны. Правда, вся без резины, она не перенесла холода.
Оставили Михаила на связи в птице, и втроём поехали на квадрах в институт. Дорога чистая, проехать можно на всём. До института добрались спокойно, а там уж командовал и смотрел Володя, мы только помогали.
— В институте с последнего раза, что мы были, всё без изменений, — начал Володя. — Лаборатории частично разграблены, вернее, побиты во время землетрясения и временного вселения выживших людей после начала катастрофы, пока там было тепло. Но найти можно всё, не в одной, так в другой лаборатории. Некоторые лаборатории вообще целые. Библиотека целая, правда, состояние книг трудно определить. Всё под инеем и снегом, стёкол нет. Компьютеры вроде стоят, но что работает, не знаю. Зашёл в хранилище, есть семена, только не стал брать, их надо перевозить в замороженном состоянии, и при разморозке сразу в питательную среду. Надо готовить портативные морозильники для перевозки образцов. Может быть, что-то и оживёт. Забрал два компьютера, свой и Галин. Надеюсь, заработают. В общем, там нужно провести не один день, да и не одному человеку, отбирая литературу, оборудование, технику и образцы. Да, и надо посмотреть, может быть, выжили какие-то культуры бактерий, ведь были и метановые бактерии, и бактерии других типов, были исследования по получению спирта путём прямой переработки целлюлозы, в том числе по получению и этанола, и бутанола, который по своим свойствам может быть прямой заменой бензина. Но я не помню всех результатов и не знаю, до какого этапа были доведены исследования. И какие бактерии использовались, и как они перенесли морозы. Я отобрал кое-какую литературу, материалы, чтобы можно было провести предварительную проработку. Но даже если это всё работает, это процесс не на один год. Просто это один из возможных путей нашего движения вперёд.
— Мы провели в этом институте два дня, — продолжил Саша, — ничего другого не смотрели, Володя только ходил по всему зданию, что-то бормотал про себя, что-то брал, что-то выкидывал. Наконец, он сказал, что всё, что можно сейчас узнать, он узнал, надо прилетать сюда на жуке и вывозить половину института. Шутка. После этого мы собрались и полетели в Таганрог за Костей с ребятами. Квадры оставили там, пригодятся ещё, нечего их возить туда-сюда, места и так нет. Да, связь работала вполне устойчиво, с Костей мы связались и сообщили о своём отлёте. Летели без всяких осложнений, пролетели над нашим домом, там всё покрыто льдом. Правильно, что мы ушли оттуда. Мы бы там не справились со всеми проблемами.
— Пока большая птица летала, — подхватил рассказ Костя, — мы разделились. Я остался на связи, Соня пошла искать заводскую библиотеку, Виктор искал ближайшую школу. Все были на ближней связи, контрольная связь через пятнадцать минут. Первым нашёл добычу Витёк, школа оказалась рядом, библиотеку он тоже нашёл, но книг и учебников много, во-первых, всё сразу и не забрать, во-вторых, грузить некуда. Я сам там не был, но по его описанию, хватит на полную загрузку жука. Он как-никак уже участвовал в перевозке библиотеки. Кроме учебников там есть и детская литература, и учебные материалы, и оборудование для учебных кабинетов. Примерно то же самое было и у Сони, как минимум на полную загрузку жука. Мы для примера взяли образцы книг и учебников, если надо, то можно перевозить постепенно, при всех дальнейших наших рейдах в этот район.
— Молодцы, — сказал я. — Всё ясно и понятно. Я так понимаю, что Володе в помощь в институте понадобится Галина
— Да, — ответил Володя.
— Ну, тогда придётся ждать. Я первый встану на пути самолёта, никуда она не полетит, пока не родит. А там уже сама пусть решает, когда можно оставить ребёнка. И на сколько. Думаю, что Игорь встанет со мною рядом. И, что бы вы ни говорили, это не обсуждается.
— А вот по поводу вывоза библиотек из Таганрога, это Костя правильно предложил. Как жаль, что сами раньше не догадались. Ведь обсуждали, всегда вывозить библиотеки. Ну, да ладно. Вот только я думаю, что к этому мы вернёмся после встречи Нового Года. Уже декабрь на носу, надо готовиться встречать Новый Год. Или вы готовы слетать ещё раз? В этом году? Я не возражаю, да, наверное, и никто не будет возражать. Можете лететь по готовности. Если сможете отбить ещё караван, будет хорошо. Но вывозите библиотеки. Кроме заводской и школьной библиотеки, там есть и ещё несколько интересных библиотек. Почему меня так тянет к авиационным библиотекам? Потому что после получения топлива нам придётся непосредственно заняться несколькими темами очень плотненько. И одна из них – это авиация. Вот и подготовиться надо. Да, берите всякие диски и компьютеры из библиотек, что-то может найтись полезное.
И ещё. Володя, ты меня очень обрадовал, что есть способ получения этанола с помощью бактерий, да и про бутанол хорошая новость. Вы уж с Галей не забудьте про это, прикиньте, что вам надо из оборудования, а уж мы привезём.
— С тобой забудешь, как же, — пробурчал Володя.
В общем, больше мы про дела не говорили, а просто общались друг с другом. Не забыли и про законные фронтовые.
Однако дела никуда не делись и на следующий день навалились с новой силой. Меня больше всего интересовала промышленная установка получения этанола, я хотел, наконец, получить если не в достаточном количестве доступное моторное топливо, то хотя бы возможность его получения. Для этого, как я понимаю, нужна была серная кислота, у Татьяны спирт получался при использовании этой кислоты. Поэтому я первым делом озадачил разведку:
— Идите куда хотите, ищите, где хотите, но серную кислоту раздобудьте. Вертолёт у вас есть, летите в Асмеру, там есть где-то химическое производство, да в принципе на многих производствах используют серную кислоту, не только в химическом. Вы такие умные и удачливые, с вашим опытом, я не сомневаюсь, что вы быстро всё найдёте. И много. Или хотя бы соляную.
— Да, Флюр, — сказал я. — Дровишки кончаются, даже, по-моему, уже кончились. А лесоруб или динамиторуб ты у нас один.
— Вот так. Сделал один раз доброе дело, теперь всё время придётся заниматься добрыми делами, — проворчал Флюр.