– Скоро узнаем.
К тому времени, как мы въехали на окраину города, небо уже расцвело бледно-розовым. Наши машины ехали по пустым улицам, выстроившись в короткую колонну. Настроение Коула снова резко поменялось, и по мере того, как машина замедляла свой бег, его лицо светлело прямо на глазах. Сначала мы свернули на площадку с подержанными автомобилями, а потом покатили к одному из пустых мест под навесом рядом с грузовиком электрической компании и развалюхой, похожей на фургон дезинсектора.
– Ладно, Конфетка. – Коул глубоко вдохнул и, посмотрев в потолок, что-то тихо пробормотал. – Ты готова?
– А как поступим с ним? – кивнула я на лежащего Клэнси.
– Оставим здесь. Я только что вколол ему еще одну дозу. Вернусь за ним, как только мы убедимся, что там безопасно.
Не могу сказать, что эта идея мне понравилась, но сил спорить все равно не было. Так что я молча кивнула. К тому же парень по-прежнему дышал тихо и ровно, а снаружи его скрюченную фигуру видно не было. Еще я проверила, что руки и ноги Клэнси все так же крепко связаны. Кажется, это была моя последняя связная мысль.
Когда я выбралась из машины, все тело болело от изнеможения, язык распух, а глаза слезились. Лиам сразу же подбежал ко мне, вопросительно кивнув в направлении грузовика. Я только отмахнулась и, когда он обнял меня, откинулась на его руку. Я пыталась пересчитать детей, каждый раз начиная с Зу и Хины, но даже не досчитав до десяти, опять сбивалась, и приходилось начинать снова. Я сосредоточилась на одном – на голосе Толстяка, который забрасывал Вайду вопросами о том, что скрывают размытые формы вокруг него. И это помогало мне сохранять концентрацию. Но все равно потратила много времени, чтобы сообразить, почему это мы стоим на улице, столпившись у дверей какого-то бара с названием «Улыбнись».
Лиам проследил за моим взглядом.
– Она ни слова не сказала Зу, – тихо произнес он. – Я знаю, что милой ее не назовешь, но разве это нормально? И если так будет продолжаться и дальше, я точно вмешаюсь.
Я снова посмотрела на Вайду.
– Ей нужно время, чтобы привыкнуть. Я с ней поговорю.
Коул заглянул в одно из окон, не обращая внимание на то, что знак «открыто» не горел. Шумно выдохнув, он попробовал открыть дверь. Заперто.
– Это бар? – прошептал Толстяк у меня за спиной. – Нам же нельзя входить? Туда же пускают после двадцати одного.
– О, Бабуля, – вздохнула Вайда. – У меня даже слов нет.
Я заглянула в ближайшее окно и увидела светлую, отполированную древесину, пустые полки за барной стойкой и красный кожзаменитель повсюду. Старые постеры, рекламирующие гастрольные туры известных рок-групп, чередовались с фотографиями девушек в бикини, опиравшихся на спортивные машины.
– Нам придется вламываться внутрь? – спросила я у Коула.
– Не-а. Я просто проверяю, используется ли это заведение в качестве прикрытия. Вход на Ранчо находится за баром.
На секунду я растерялась, подумав, что он имел в виду «за барной стойкой». Но вместо этого Коул махнул в сторону короткого переулка между пабом и пустым магазином. Мы потянулись за ним следом, перешагивая через мусорные кучи и обходя сложенные друг на друга пустые ящики, пока не дошли до запасного выхода. Коул ввел шесть цифр на электронной кодовой панели. Устройство мигнуло, пискнуло, и дверь распахнулась. За ней обнаружилась комната, на вид обычная подсобка, вдоль стен тянулись полупустые полки.
– Убежище глубоко внизу, – не оборачиваясь, бросил Коул. – Кто-то боится высоты? Темноты? Нет, конечно, нет. Ребята, вы – супер. Просто будьте осторожны, ладно?