— Именно так, — усмехнулся Анакат. — Ничего. Судии с этим согласились. А кто мы такие, чтобы оспаривать их волю?

Интересно, он специально повторил любимую фразу мотхов? К Леферии начала пробираться одна из дознавательниц — она узнала Иверру, боевого мага из тех, кто не присягнул, — но еще хватило времени выкрикнуть:

— Судий больше нет! А их волю можно и нужно пересмотреть!

Иверра хлопнула ее по губам — как кошка лапой мазнула.

— Не вмешивайся. Бездны морские, или ты считаешь, что мы без тебя не знаем, что делать?

Леферия хотела огрызнуться, но обнаружила, что не может раскрыть рот. Она отчаянно выпучила глаза, но Иверра уже отвернулась. А, проклятье!

Тем временем среди дознавателей и собравшейся в комнате знати разгорался спор. Поднялся такой шум, что невозможно было разобрать ни слова. Лишившись дара речи, не в силах влезть, Леферия пораженно рассматривала присутствующих. Не только нейтральные придворные, участники партий, которые подчеркнуто отстранились от политики с приходом Анаката, но и члены Ложи Былого! И целая толпа соратников Анаката из Дома Хризолитидов! И верные ему боевые маги! Да, допрос вели те, кого вызволили из плена у мотхов — но и союзников Анаката никто не выгонял. И даже не крутил им руки и не брал в кандалы. И, похоже, к ним даже прислушивались!

Надо было пока не возвращаться, тоскливо подумала Леферия. Надо было потратить чуть больше времени и придумать яд, чтобы отравить всех, кто сохранил пиетет перед Анакатом. И распылить в гидровоздухе. И…

— И кем вы меня замените — объявите отбор кандидатов, которых примет Мальстрем? Или оживите Ринеона? — насмешливо перекричал шум Анакат. — Судий нет! Если прямо сейчас не начать действовать, вся страна превратится в разбойничий притон, люди будут бояться выйти на улицы, а вы допытываетесь, кто что сделал полцикла назад.

— Можно и потратить лишний час, но разобраться, кто что сделал полцикла назад, — громко сказал Сигетнар за спиной у Леферии. — В Таондаре, например, очень хотели бы знать, от кого и зачем мотхи получали магию. И зачем на самом деле в Мальясской пустыне пленных держали под станнекой. Это для начала.

Придворные начали перешептываться, разглядывая его, как цирковую амфибию с крыльями на голове. Дознаватели хмурились, но, похоже, сами собирались перейти к этим вопросам, потому что один из них наконец кивнул, поднял руку, и разговоры стихли.

— Принимается. Что до кандидатов, мы решим этот вопрос. Возможно, воскресим Ринеона и прибегнем к эфирному отбору, — заявил он. — А теперь, пожалуйста, расскажите, как вы впервые столкнулись с мотхами и как развивалось сотрудничество…

У Леферии засосало под ложечкой так, что спазм чуть не скрутил ее пополам. «Воскресим Ринеона»! Когда она совсем недавно рассказывала об этом Сигетнару, цели Ложи Былого казались далекими и эфемерными, почти нереальными. После того как Анакат поймал ее в своих покоях, Леферия с трудом верила, что утопические мечты о реванше вообще способны сбыться. И вот — эфирный отбор. Сначала кандидатов должен был принять Императорский Мальстрем, затем они выходили в эфир, и жители подключались через проекторы и голосовали за наиболее достойного. Как ни относись к Анакату, он говорил дельные вещи. Судии исчезли, общественный порядок никто не поддерживал, и очень скоро страна рисковала погрузиться в хаос. Как только люди поймут, что можно грабить и убивать, и им ничего за это не будет, и не придется тратиться на адвоката… Да, Анакат был прав, и она понимала, почему его решили допустить к отбору. Но возвращение Ринеона…

Она так задумалась, что не прислушивалась к рассказу Анаката. Вынырнула в реальность, когда тот ненадолго замолчал, и звенящая тишина резанула слух сильнее крика.

— …Мы сделали вывод, что Судии живут не только в верхнем слое эфира. Возможно, наш верхний слой был только краем того, что мы случайно нащупали. Мы начали выходить в эту часть эфира все чаще, просить у Судий все больше, и наконец открылся портал. По ту сторону был иной мир, — продолжил император.

— И вы нашли там обиталище Судий?

— Нет. Судий там не оказалось. А когда наши маги пытались связаться с ними оттуда, из пустыни, то местные жители впадали в необъяснимую панику. Потом мы выяснили, что, когда в том мире, в Геолисе, в панику впадают достаточно большие группы людей, активность Судий в Хадрате растет, и они охотнее откликаются на обращения. Мы начали разрабатывать эту жилу. Туземцы в пустыне, куда вывел наш первый портал, похоже, тоже что-то понимали. Они уже умели насылать панику на жителей своего мира. Мы решили выяснить, что будет, если дать им немного нашей магии, чтобы усилить их способности и помочь защититься. Результат получился впечатляющим. Они бросились в атаку на захватчиков, которые осаждали их пустыни. Они боролись с ними привычным способом, ввергая в панику, а Судии становились все благосклоннее к Хризолитидам. И только к Хризолитидам. Они отвечали только на мольбы наших магов и адвокатов — наверное, потому, что портал был открыт из нашего Дома. Мы обратились к Ринеону. Рассказали ему, чего можно достичь, если использовать другой мир и призвать благосклонность Судий на всех жителей Хадрата. Но Ринеон отказался. И даже запретил нам… экспериментировать. Тогда мы решили, что ему не место на престоле.

Толпа забурлила. Волна возгласов накатила, взметнулась и схлынула, оставляя после себя шум штормового моря. Леферия хотела крикнуть — и не могла. Магия Иверры чуть ослабла, но из горла вырвался лишь шепот.

— Империю возглавил я, — чуть громче продолжил Анакат с едва заметным оттенком самодовольства. — И мы продолжили эксплуатировать наше золотое дно. Судии даровали мне прощение за убийство Ринеона. Ведь мой адвокат просил для меня прощения из дома Хризолитидов. Теперь понимаете, какие это были перспективы?

Ропот унялся. Присутствующие понимали. На многих лицах Леферия разглядела откровенную зависть пополам с досадой. Придворные, оставшиеся за бортом, жалели, что не оказались в доме Хризолитидов раньше, и перебирали упущенные возможности.