Антония не обратила внимания на его слова, потому что Дугал снова был на грани обморока.

Она взяла у Саймона стакан и заставила Дугала выпить бренди.

— Ему нужен доктор, — бесстрастно констатировал Саймон. — Похоже, у него сотрясение мозга. Но, скорее всего, его хотели убить. Так что ему еще повезло. А как там Билей? Доктор Билей.

У Антонии снова возникло безумное желание захохотать.

— Об этом тебе лучше спросить у Генриетты. Теперь он в ее руках. — Она глотнула бренди, и ее голова заработала лучше. Наконец-то она смогла задать вопрос:

— Саймон, — твердым голосом спросила она, — а где Айрис?

— Наверху, — едва слышно ответил он. — В своей комнате. Мы только что приехали. Ты вдруг исчезла, Билей — тоже. А потом у Айрис случайно высыпалось все из сумочки, и я увидел эти таблетки снотворного. Ровно семь штук. Они выкатились на стол. Ну, те, которые ты якобы спрятала, чтобы потом отравиться. Вот так-то. — Он замолчал, все еще шевеля губами. — Не такой уж я тупой. Меня и так уже кое-что настораживало. Но когда я понял, что ей было совершенно безразлично, когда ее кот поймал Джонни, а потом еще я увидел эти таблетки… У меня уже не оставалось сомнений. Ну и, конечно, этот Билей. Они с ним так снюхались.

Его кулаки нервно сжимались. Обернувшись, он снял с перил светлую сияющую косу.

— Вот чем она меня одурачила, — сказал он. — Знала, что я от нее без ума. Она думала, я на все пойду. — Он взглянул на них своими словно окаменевшими глазками:

— Поднимитесь, посмотрите на нее. Теперь вы ее вряд ли узнаете. Но это точно Айрис.

Дугал встал.

— Минуточку. Извините, Саймон, но пора бы уже вызвать полицию. Исчезновение Гасси придется расследовать более тщательно.

— Я знаю про Гасси, — перебил его Саймон своим монотонным голосом. — Во всяком случае, догадываюсь. Тогда ночью кричал не кот. Да, вызывайте полицию.

Саймон сказал правду. Айрис казалась просто неузнаваемой. На полу в комнате лежал открытый чемодан, куда она в спешке бросала вещи. Айрис стояла спиной к двери. Стриженые волосы и тонкая шея над узкими плечами делали ее похожей на ребенка. Но вот она обернулась, и Антония поняла, что впервые видит настоящую Айрис — с худощавым лицом, крепко сжатым ртом и настороженными глазами. Похоже, волосы были ее единственным украшением. Теперь же ее лицо казалось слишком узким, алчным и совершенно некрасивым.

Что ж, она оказалась довольно умна. Ведь из-под ее веселой, приветливой и очаровательной маски ни разу не выглянула заурядность.

— А, это ты? — враждебно протянула она. — Как видишь, я ухожу от Саймона. Ни минуты с ним больше не останусь. Скот! Взял и отрезал мои волосы. Да еще маникюрными ножницами! Я думала, он меня убьет. — Она громко и хрипло рассмеялась. — Но он отстриг мне волосы, совсем как Далила Самсону. Сказал, что я опутала его своими волосами! Но он напрасно думает, что это сойдет ему с рук. Я подам на него в суд за оскорбление личности.

На туалетном столике безжизненно лежал лимонно-желтый попугайчик. Теперь он и правда казался лишь ярким дополнением к дамской шляпке.

— Это все ты, — со злостью продолжала Айрис, кое-как швыряя в чемодан вещи. — И твоя страсть к снотворному! Не найди и не спрячь я эти таблетки в сумочке, ты бы уже могла быть мертва. Но разве Саймон этому верит? Он думает, что я собиралась тебя отравить. Болван! И как меня только угораздило выйти за него замуж!

— Из-за денег тети Лауры, наверное, — подсказала Антония.

— Что?! Из-за каких-то паршивых десяти тысяч! — презрительно бросила Айрис.