Так вот где они оказались — у дома Баченанов. Слова сына доносились до Стейси как из густого тумана, и она постаралась сосредоточить взгляд на знакомом особняке. Она чувствовала, как внутри у нее все дрожит, и поняла, что должна немедленно повидаться с подругой, прежде чем решить, как ей быть дальше.

— Пошли, Джош.

Она выключила мотор и вылезла из машины. Сбитый с толку малыш последовал за ней, но Стейси уже не замечала его. Она словно робот поднялась на крыльцо и позвонила в дверь. Ей сразу открыли, и она увидела приветливо улыбающуюся хозяйку.

— Стейси! Вот так сюрприз! — с неподдельной радостью воскликнула Мэри и распахнула дверь пошире. — Проходите. Правда, у меня тут жуткий беспорядок, так что извини. Затеяла уборку…

Стейси крепко сжала руку сынишки.

— Ты можешь нас приютить? — Ее голос звенел от отчаяния.

Мэри в изумлении открыла рот.

— Конечно, о чем ты говоришь! А что у тебя стряслось?

— Я ушла от Корда, — ответила Стейси.

— Что?! — Мэри ушам своим не поверила. — Стейси, я не ослышалась? Но почему? Отвечай же, Бога ради!

Стейси всю затрясло, и черная пустота разверзлась перед глазами. Она потеряла сознание, так и не успев ничего объяснить.

Темнота окутала ее защитным коконом, оберегая измученную душу от непосильных страданий. Время от времени образ Корда всплывал в черной мгле, и она окликала его. Видение приближалось, он смотрел на нее с укоризной и бесследно пропадал.

Однажды призрак взял ее за пуку и печально сказал:

— Стейси, я всегда буду рядом с тобой. Я никогда тебя не оставлю.

— Нет! — запротестовала она, отвергая такую грустную участь. Она боялась нечистой силы.

— Тише, милая, — успокоил знакомый голос. — Тебе надо отдыхать.

И привидение растаяло в пелене тумана, а Стейси погрузилась в небытие. Черная пустота была избавлением от мучений, только в ее мрачном чреве можно было скрыться от Корда.

Довольно долго Стейси находилась без сознания. И вдруг она почувствовала, как кто-то приподнимает ее руку, словно пытаясь втащить назад, в реальный мир. Ее веки затрепетали, сопротивляясь возвращению к жизни, которая без Корда была и невыносима, и бессмысленна.

— Ну что, Стейси, ты раздумала нас покидать? — ласково спросил мужской голос.

Она нахмурила лоб. С ней говорил не Корд, и не его она увидела, когда открыла глаза и пришла в себя, а Билла Баченана. Пока врач держал ее запястье, слушая пульс, Стейси недоуменно смотрела на него.