- Эх, Борис Дмитриевич, Борис Дмитриевич. Ну не пойдет днем Того от нас на расстоянии выстрела. Вы его уже столько раз огорчали.

- Ну, а вдруг. Готовым к неожиданностям надо быть всегда. - поручик Борейко поднял бинокль к глазам, - На дальномере?!

- Восемь тысяч двадцать.

- Вот видите, Борис Дмитриевич. Да и курс его чисто на восток, мимо нас идет.

- А вы господин капитан не думаете, что хоть не сам Того, так крейсера его рискнут нас пощупать? Подлетят, дадут пару залпов и сбегут, пока мы возимся. Да и артиллеристам нашим тренировка нужна, пусть в любую минуту готовы будут. На дальномере?!

- Семь тысяч девятьсот двадцать.

- Да, Николай Васильевич, этот подлец пройдет от нас примерно в тринадцати верстах, а потом и отвернет мористее. Эскадра уже выходит на внешний рейд. Но следить за ним надо, чтобы не учинил какой каверзы.

- Ваше благородие, господин капитан, - крикнул наблюдатель. - Во-о-он там, мористее, кажись еще корабли.

- На зюйд-зюйд-ост, балда! - проворчал Борейко, поднимая бинокль, - Два купца, почти на горизонте, и похоже вспомогательный крейсер. Вижу всего две пушки и минные аппараты. А как разогнался, узлов тридцать, наверное, делает, а дымов не видно. Даже самый хороший уголь не может гореть без дыма. Интересно, Николай Васильевич, чьи это корабли.

- Японские крейсера поворачивают на перехват, значит явно не их, Борис Дмитриевич. Кто то из наших неудачно пытается прорваться в Артур и теперь крейсер отвлекает внимание японцев от купцов.

- Припоминаю, Николай Васильевич, часовые говорили, что перед самым рассветом над морем у горизонта была сильная вспышка. На дальномере?!

- До "этого", господин поручик?

- До Микасы, болван!

- Семь тысяч пятьсот сорок.

- А... - что хотел сказать поручик Борейко, осталось неизвестным, потому что море под кормовой башней Микасы вспучилось бугром.

- Вот и постреляли! - прошептал наводчик первого орудия, вытирая вспотевшее лицо, когда флагманский японский броненосец исчез в вакханалии взрыва, - конец адмиралу Тогову.

- Что это такое было, Борис Дмитриевич? - открыл рот капитан Жуковский, потому что через мгновение после "Микасы" взорвались и остальные броненосцы японской линии.

- Не знаю, - Борейко встряхнулся, приходя в себя, - Но, братцы, Ура, тому кто это сделал. Морякам, богу, черту, сатане, не важно. Ура!

- Ура! - высыпавшие на бруствер солдаты кричали и подбрасывали вверх шапки.

- Не богохульствуйте, Борис Дмитриевич. Кстати бог и дьявол здесь не причем, в самом начале я заметил, как от этого, как вы его назвали, вспомогательного крейсера, к японским броненосцам шли минные следы.