И я негромко запел, отчаянно сожалея, что нет гитары:

Когда я допел, зависла неловкая пауза. Чтобы разрядить обстановку, я спросил:

- Ты лучше скажи, чего вообще на износ вдруг рванул? Чего-то конкретного добиться хотел или просто так?

- Шестой уровень хотел выбить до данжа, - глухо пояснил Митрич. - У Тортика на шестом «глухая защита» появляется. Он просто втягивает голову и лапы в панцирь, и весь входящий урон наполовину режется. Очень нужная штука.

- Ну и как - выбьешь?

- Теперь выбью. Я ведь не идиот, я все посчитал - потому и задержался в ту ночь. Ночами сидеть больше не надо, я бы как раз за оставшиеся дни и докачался спокойно, и восстановиться успел. Не спалили бы меня - вы и не узнали бы ничего.

- Вот и качайся теперь шпокойно, математик, блин, - подключилась к разговору Семеновна. - Тебе вооще щитать положено тока до двух, на «первый-второй». Напугал всех, чертяка в фурашке.

Оставшиеся дни прошли штатно. В последний вечер, будто нарочно, из медведя, на котором Митрич получил шестой уровень, выпал лут. Это была сумка на сто ячеек с прямым подключением к аукциону. Семеновна, малость обалдев, пояснила, что стоит она безумные деньги. Митрич ликовал, и уверял всех, что это знак свыше.

На следующее утро мы вошли в игру в шесть утра. До падения защиты оставалось двадцать часов. Семеновна прошлась по опустевшему дому, проверить, не забыли ли чего - возвращаться мы не собирались. Потом мы выставили на продажу мой утренний улов, и Андрюшка отключил аукционные функции на камне возрождения - теперь весь непроданный лут и купленные вещи будут падать сразу в новую сумку. «Сын полка», в отличие от стильного Митрича, выглядел очень забавно - настолько разномастными были вещи, выкупленные ему на 10 уровень с бора по сосенке.

Мы встали у крыльца, и посмотрели на дом, в котором прожили месяц. Семеновна украдкой промокнула глаза.

- Ну что, пошли, что ли? - просто сказал Митрич.

И мы пошли.