- Ну, на питомца. Вы что - не в курсе что ли? Некоторым работяжьим профессиям разрешены петы и маунты[48]. Ну, то есть питомцы и ездовые животные. Тоже нулевки, естественно, у этих животных только мастерство и растет. Тем же лесорубам - как бревна из леса возить? На себе не дотащишь. Вот они и покупают лошадь с телегой, обычно в складчину, конечно. Охотнику тоже можно себе собаку завести. Хотя собак, конечно, мало берут, они, сцуко, дорогие, но это фигня. Охотничьего пета почти из любого зверя сделать можно, главное - привязка правильная. Ну что, дед, берешь лук?

- Блин... Скинул бы ты хотя бы тысячу.

- А вот хрен! - огрызнулся Индиго. - Это тебе за «каптерщика говенного».

- Да я же не со зла! - посетовал Митрич. - Ну хочешь - я извинюсь.

- Ладно, хрен с тобой, вояка - смягчился грубый, но незлопамятный Индиго - бери за четырнадцать пятьсот.

- Бери, бери! - поддержал я. - Если что, я займу.

Митрич рассчитался, и мы вышли из игры.

- Ну все! - потер руки старый солдат - Перевооружение состоялось, завтра начнем геноцид!

Геноцида не получилось. Назавтра мы успели отработать только первую ходку, как все это и случилось. «Трио собирателей» едва успело зачистить первый круг и вернуться к нам с Андреем (он вновь пошел с нами, а утомленный и задерганный Эрик только рукой махнул - идите с кем хотите). С новым луком дела у Митрича и впрямь пошли гораздо лучше - последнего зайца он красиво завалил совсем рядом с нами. Семеновна приступила к расчленению, и я с большим интересом наблюдал, как немка точными движениями быстро снимает шкуру.

- Ловко у тебя получается. Как это ты за день так насобачилось?

- За день?! - рыжая девица Динкилякер откровенно заржала, запрокинув веснушчатое лицо. - А за 42 года не хочешь? Милый, я ж всю жизнь хирургом в районной больнице проработала. Одних аппендицитов полтора грузовика нарезала!

Ну вот все и встало на свои места - и интеллигентские словечки, иногда прорывающиеся через нарочитую «деревенщину», и демонстрируемый во время издевательств над Митричем культурный багаж, и все остальные «несрастайки».

Закончив с зайцем, мы рядком уселись на поваленной иве передохнуть, и непринужденно болтали.

- Вроде пылит кто, - кивнул Митрич.

И точно - по проходящей рядом с речкой дороге явно рысил какой-то кортеж. Кавалькада была небольшой - только три всадника.

Поравнявшись с нами, один из рыцарей - красивый молодой парень - вдруг натянул удила, а затем, легко спрыгнув с седла, направился к нам. Его спутники, не спешиваясь, последовали за ним.

- Что не работаем, почему сидим? - не здороваясь, рявкнул незнакомец.

- Они второй день, на карантине еще... - зачастил Андрей, но был тут же прерван.

- Рот закрыл, Рукожоп, я с тобой потом разберусь, что ты опять с группой делаешь. Я вас спрашиваю - какого хера сидим, ничего не делаем?

- А ты вообще кто, боец? - осведомился Митрич, смерив глазами собеседника.