– Двое суток не сплю. ЧС, понял? Чрезвычайная ситуация.

– Причём здесь пожар? Какое он имеет отношение к тебе?

– С чего начать?

– С начала.

– В папке информация, не подлежащая разглашению. Мне, в принципе, пофиг – пойдёшь ты со спасательным отрядом или нет, но кратко обрисую… Костенко вёл дело академика Пантелеева. Если старикашка отбрыкался, нашему майору пинок светит по мягкому месту. Но не это главное. А вот если то, чем тот псих занимался, попало не туда куда надо или пропало, исчезнет упомянутый майор и надолго. И поверь: многие только будут рады. Но это не значит, что академика нужно оставлять в тайге. Сечёшь?

– М-да, ситуация. Как не ворочай, всюду клин. А от меня чего хочешь?

– Найти надо академика. Но, прежде всего – то, что перевозил вертолёт.

– Побожусь, что вылетел он оттуда, где начался пожар?

– Ну вот. Сам всё понял, увязал.

– Вертолёт точно улетел?

– Ещё как точно!

– Значит: вылетает вертолёт с секретным грузом, который сопровождает не кто иной, а настоящий академик. Напрашивается вопрос: что за груз?

Егоров кивнул, приглашая продолжать.

– Место, где находился вертолёт, загорелось, а сам вертолёт тю-тю?

– Немножко не так, – поправил Алексей. – Каждые пять минут радист выходил на связь; через двадцать секунд после последнего, третьего сообщения, связь обрывается. И наладить её не удаётся. В это время на метеостанции находилось шесть человек, один из них работал на меня, поэтому такая точность.

– Он жив?

– Слушай дальше: пожар возник через пятьдесят минут после обрыва связи. За это время мы ещё путем не поняли, что произошло. Мой человек успел только передать сообщение об исчезновении, цифры, а дальше… сам понимаешь.

– Причины пожара?

– Читай газеты.

– Но не совпадение же!