Но тысячи людей, ваших людей, будут страдать и умирать».

Мы страдали веками. Мы закалены против разрушительного действия природы. Можно сказать, что мы как тростник. Роскошь и изобилие сделали ваш народ изнеженным и слабым. Да, люди погибнут, к несчастью. Но их будет гораздо меньше, чем если бы это была кровавая революция. Люди всегда должны умирать, чтобы другие жили. Разве ты не понимаешь? Крайне важно, чтобы я сначала создал свою гору и только потом сообщил миру о своих требованиях».

А что будет, если ваши требования не будут приняты? Будут ли ваши передатчики продолжать работать и вернете ли вы все в ледниковый период?

Это было нашей мечтой слишком долго, чтобы остановиться. В течение многих лет мы мечтали о том дне, когда сможем пожать то, что посеяли».

Несмотря на огонь его речи, его глаза были совершенно нормальными, когда он посмотрел на меня. «Изначально этот день должен был наступить завтра, мистер Картер, но ясно, что ваше вмешательство сдвинуло наш график вперед».

"На сегодня?"

"К данному моменту!" Его пальцы забегали по ряду тумблеров. "Наша смертельная жатва начинается сейчас!"

Не сейчас! Не раньше, чем пройдет еще несколько часов ! Мне пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не закричать на него, когда инструменты оживали под его руками. Я думал о трех каналах, которые будут транслироваться в других странах Центральной Америки.

Сердце всего, возможно, было здесь, но это сердце все еще билось. Господи, неужели эта кислота никогда не сработает? Моя первоначальная паника исчезла. Мне пришло в голову, что ничто не могло остановить это неумолимое разрушение. Зембла мог позволить себе на какое-то время остыть, но в конце концов его планы были обречены на провал.

Зембла нахмурился, когда счетчик зафиксировал аномалию, и его рука слегка дрожала, пока он корректировал показания. Но голос его звучал твердо и уверенно. Он говорил таким же ровным тоном. «Знаешь, Картер, я был готов к твоему приезду».

— Ты знал, что я приду?

«О, не сразу, но вероятность того, что какое-то правительство пришлет эксперта по уничтожению, была довольно высока». Он с тревогой посмотрел на пляшущие стрелки на панели управления. Одну за другой он включил цепи. — Вот почему я принял дополнительные меры предосторожности. Мои передатчики работают независимо друг от друга.

"Какие?" - «Разве у вас нет контроля над этими другими точками?»

"Да, конечно. Я включу их отсюда релейным сигналом, — сказал он. Он постучал в панель. — И я снова включу их таким же образом. Только тогда они получают другой радиоимпульс.

У меня между лопаток стало липко. «Ты имеешь в виду, что когда они включены, их можно выключить только с помощью дистанционного управления?»

"Именно так. Это защита от саботажа. Своего рода страховка для моей собственной безопасности и безопасности моих установок. Если бы все здесь было разрушено, и да благословит Бог идиота, который пытался это сделать, гора все равно создалась бы. Результат был бы катастрофическим.

Я спросил заплетающимся языком: «Что ты имеешь в виду, под катастрофическим?»

Уничтожение одного передатчика было бы равносильно извлечению одной палки из-под палатки. Палатка будет иметь другую форму, но все равно останется стоять. Мои расчеты очень точны, и я предпочитаю не думать о метеорологических потрясениях, которые произойдут, если мое силовое поле будет выведено из равновесия таким образом. Что еще хуже, если бы эта станция вышла из строя, другие больше не могли бы передавать сигнал. Вполне возможно, что тогда Центральная Америка навсегда покроется снегом и льдом».

Дьявольская правда его пророческих слов поразила меня, как удар.

— Боже мой, — закричал я, прыгая на него, — так не начинайте! Стойте! я..."