— Графиня, скажите, вы жить хотите?
— Простите? — Она испуганно моргнула.
— У меня очень мало времени. Если вы действительно хотите жить, вы сейчас передадите мне то письмо, которое велел вам отнести тир Раймонд.
Кровь стремительно отхлынула от лица графини, она нервно затеребила край платья.
— К-какое письмо, милорд? Он не передавал мне никаких писем.
— Значит, велел передать что-то на словах. Графиня, у меня действительно нет времени. Либо вы сейчас доверяетесь мне, либо вы погибаете.
— Вы… вы хотите меня убить?
— Я?! Помилуйте. Не для того же я вас спасал на пристани, а потом поселил у себя дома, чтобы убивать. Нет, это сделают те люди, к которым вас послал Раймонд. Вы для него скоро станете опасны. Очень опасны. Вы единственный человек, который может разоблачить его. Это не совсем так, но он об этом не подозревает.
— Вы… Вы всё знаете, милорд?
— Боже, ну не считайте же меня идиотом, графиня! Когда мне откровенно вешают лапшу на уши при первой встрече, сразу ясно, что тут что-то нечисто.
— Простите, что на уши вешают?
— А, не обращайте внимания, выражение моей страны. Означает, что нагло врут. Вот и этот Раймонд почему-то решил, что я молодой, глупый князёк, которому можно откровенную ерунду говорить, а я всё проглочу.
— Но если вы всё знали…
— Почему ничего не делал? По большому счёту это не моё дело. Вообще-то я собирался просто покинуть Тортон, и если бы не заболела Аливия — так бы и сделал. Потом же Раймонд мне стал нужен именно как шпион Эриха.
— Но вы назначили его своим помощником… Он даже отвечал за что-то…
— Графиня, время. Что он велел вам передать?
— Глупость какую-то, — Лорниэль, похоже, сдалась. — Дал адрес и велел там сказать, что сова вылетела из клетки, но с восходом вернуться не сможет.
Володя задумался.
— Сова вылетела из клетки… Сова ведь ночная птица? С восходом… восходом… Ага, кажется, понял. Край непуганых идиотов… посложнее ничего придумать не могли?
— Так мне идти? — неуверенно поинтересовалась графиня.