Молот «Тора» продолжает методически падать и падать на стены Крепости.

…Вот каземат, где был оборудован лазарет — самый большой отсек, бывшая Ленкомната.

Раненые лежат плотно один к другому, беспомощные, не могущие даже вжаться в угол и закрыть голову руками, как делает это одна из медсестер…

Губы ее беззвучно шевелятся — либо молитва, либо просто мольба хоть к кому-нибудь — чтобы все поскорее закончилось…

Ее подруге — гораздо тяжелей. Превозмогая собственный ужас, она мечется по каземату, стараясь одновременно быть всюду — одному надо поднести водички, другого нужно ободрить ласковым словом, третьего, улыбнувшись, просто коснуться своей нежной, сожженной йодом рукой…

И тут качнулись стены, и грохот рушащихся перекрытий заглушил крики и стоны несчастных страдальцев…

Тем, кто уцелел, — не легче… У людей идет кровь из носа и ушей, кажется, у них лопаются барабанные перепонки…

Мохнач, с открытым ртом, чтобы не оглохнуть, прижал к себе Клашу, и они замерли, засыпаемые рушащимся с потолка песком, как двое испуганных, потерянных детей…

Опытный же Кныш где-то раздобыл старую телогрейку и всем, кому судьба выпала переносить бедствие с ним в одном каземате, сует в уши надерганную из нее серую вату. Помогает, правда, весьма мало…

У одного из бойцов не выдерживают нервы — с криком он бежит к выходу… Его хватают, он вырывается, бьет своих спасителей. Приходится связать его ремнями.

Впрочем, несмотря ни на что, массовой паники среди красноармейцев нет. Хотя в темных углах подвала можно видеть жалких, испуганных, сломленных людей. Кто-то плачет, кто-то истерично выкрикивает что-то… Таких мало, но они есть…

А есть и другие…

…Вот боец Огородников — и черт ли его оторвал от своих узбеков? Ползет боец по двору Цитадели со стороны Белого дворца, да не просто ползет, а тащит за собой вместе с другим красноармейцем мешок со льдом, который они набрали перед самым обстрелом в леднике. Для раненых… Положить лед в резиновую грелку, приложить ко лбу — вот и полегчает товарищу от нестерпимого жара.

Удар! Над Белым дворцом встал столб пыли и пламени. Весь дворец окутался тучей дыма. Снаряд пробил все этажи здания насквозь и разорвался в подвале.

…Подвал Белого дворца… Языки пламени освещают на подвальной стене неровные буквы: «Умираем, не срамя…»[70]

…Огородников оглядывается и видит, что его напарник убит большой каменной глыбой, рухнувшей с небес…

Болезненно поморщившись («Эх, земеля, земеля…»), Огородников продолжает волочить мешок уже в одиночку.

Не зная, что те, для кого он волочит драгоценный, оплаченный кровью лед, тоже уже мертвы…