Они подошли к Сергею. Парень нервничал.

— Осталось пятьдесят минут, — бормотал Сергей. — Как мне перескочить через площадь? Не дадут же, придурки.

— Послушайте, молодой человек, — ласково заговорил Дворкин, — вот этот черный «лексус» принадлежит мне.

У тротуара стоял шикарный автомобиль. Сергей глянул на высоченного детину.

— И что?

— Садитесь рядом с водительским местом, а потом я сяду, и мы попробуем решить проблему.

Так они и сделали. Возле штаба толпилось много людей в милицейской форме, но никто не обратил внимания на садящихся в машину мужчин. Движение на площади замерло, и она пустовала, как ладонь нищего.

— Вы кто? — спросил Дворкин.

— Человек, который может обезвредить бомбу.

— Уверены? у

— Фифти-фифти.

— Вы же еще молоды…

— Бросьте, обычная работа. Если мы сейчас резко рванем с места, я успею.

— Хорошо, друг! За мной не заржавеет. С Богом!

Все замерли. Визг, дым из-под колес. Машина взревела и ракетой сорвалась с места. Никто и глазом моргнуть не успел. Лимузин в мгновение пересек площадь и с визгом затормозил у открытых дверей опустевшего здания.

— Храни тебя Господь, сынок!

Сергей выскочил из машины и скрылся в здании. Машина сделала крутой вираж и вновь пересекла площадь, встав на свое прежнее место. Трюк занял меньше минуты. Люди стояли с открытыми ртами и не могли понять, что произошло.

Лишь двое, притулившись в стороне, ехидно ухмылялись. Журавлев хлопнул Марецкого по майорскому погону.

— Ты хоть одну молитву наизусть помнишь?

— Боже, царя храни.