«Паспорт для чего? Не похоже, говорю, чтоб мы снова во времена Второй мировой, а? Вот я ему и сказал…»
«Это саудиты, хорошо еще, что мы руку на руле держим, если ты понимаешь, о чем я…»
«С той актрисой, кто его зазнобу играет, как бишь ее зовут-то…»
«Опиум. Его можно пустить на финансирование войн или на лечение больных. Вот что он мне говорит. Во наглость! Будто мы уже не по полной платим…»
«Ты ж знаешь этот анекдот, ну, про слона…»
«Десять тонн!»
«Он подыхает под конец?»
Джо передернуло. В очаге пламя отплясывало под ритм невидимого барабана. Заметил прикрепленную к стене небольшую синюю табличку.
Ниже черным фломастером кто-то вывел: «
«Американцы тебе втолковали бы, что они в одиночку войну выиграли…»
«Русская сделка…»
«А в комнате-то – розовый слон! Розовый слон! И никто не желает признаться, что видит его. Ты ж знаешь, такое выражение…»
«Мне надо еще выпить. Ты хочешь по одной?»
«Время сколько?»
«Пора еще по одной».
«Дело не в нефти, а вот…»
«Только не помню я, кто был плохими парнями. Это хоть когда-нибудь объясняли?»
«Десять тонн! И на что же он хочет перейти вместо этого? Что?
«Создать империю на…»
Разговоры круг за кругом вились в голове Джо, выхваченные предложения были бессмысленны, говорили чересчур громко, а тут еще и голоса приговоренных, разговоры мертвецов, пламя, пляшущее в огне, – и Джо шмякнул стакан о стену, осколки стекла впились ему в кожу, кровь потекла меж пальцев, и он оставил кровавый отпечаток ладони на стене. Разговоры вокруг него смолкли, а вышедший из-за стойки бармен подошел сзади и произнес тихим, почти беззвучным голосом: