Книги

Урусут

22
18
20
22
24
26
28
30

Плотницкий сын с трудом открыл веки. Над ним с горящей лучиной стояла маманя в рубашке и дрожала.

– Чей-то, а? Чей-то деиться? – теребила она мальчугана за плечо.

Он удивленно уставился на Евдокию и вдруг понял: заполошно бил колокол.

– Батя!!! – изо всех сил заорал пацан.

– Спить, не добудисси! – крикнула мать и зарыдала в голос.

Олежка вскочил в порты, обвязал пояс, схватил со стола кувшин, помчался к печи и вылил его на отца.

– М-м-м-ба!.. – заревел тот и сел на топчан. – Что творите, бесы?!

– Колокол на веже! – закричал младший. – Вороги у ворот! Всем на стены надоть!

– Ох-хо-хоюшки! – завыл батяня и принялся наматывать онучи.

– Времени нет! – крикнул Олежка, выругался, схватил свой топорик и выскочил наружу босым. Утро едва разгорелось. На стенах не стояло никого! Только на хорошо видной отовсюду башне истошно бил в колокол дружинник, еще один рядом тыкал копьем в маленькую черную фигурку, ползущую наверх. Фигурка сорвалась и упала. Тут же в копейщика вонзились две стрелы. Затем сразили и звонаря. Со всех сторон неслись крики. Из-за дальнего в конце улицы дома показался низкорослый кривоногий человек в шеломе с кистью, в кольчуге с пластинами на плечах и груди. На круглом лице хищно сверкали узкие глаза. В правой руке он держал окровавленную саблю, левой тащил за волосы визжащую Настасью, молодую жонку дружинника Дорофея. Встретившись взглядом с мальчишкой, человек захохотал и потряс оружием.

Плотницкий сын рванул обратно.

– Бесермены! – закричал он с порога. – Бесермены на улицах!

– У-у-у!.. – завыла мать.

– В погреб! – отец схватил топор, затем вытолкнул мать наружу. – В погреб хорониться!

Втроем они выскочили из двери, забежали за дом во двор, батяня открыл крышку, крикнул:

– Олег, сено дай, вход засыплю!

Мальчишка кинулся в хлев, там жалобно мычала корова, схватил, сколько смог в охапку, сухой соломы и побежал, по дороге ее рассыпая. Матушка уже спускалась по земляным ступеням. Поняв замысел отца, он закричал на батяню:

– А ты как же?!

– Лезь, ядрена мать! – заорал тот в ответ.

Не успели.