Порочные слова лишь добавляют возбуждения. Выгибаюсь и меня прошивает судорога. И тут Михаил содрогается, выкрикивает грязное ругательство. Падает на меня, весь мокрый, горячий. Лежим так какое-то время, Миша гладит меня по лицу, потом целует в плечо.

- Можно мне встать? – спрашиваю робко.

- Конечно. Алиса…

- Что?

- Я не хочу чтобы ты чувствовала себя… рабыней. Если ты не хочешь быть со мной, я отпущу.

- Правда? Почему ты передумал?

- Скорее остыл.

- Правда?

В сердце начинает расцветать робкая надежда.

- Ты имела право не доверять мне. Конечно, это больно ранит, но ты взрослый человек и у тебя может быть своя точка зрения.

- Значит… Ты все-таки мне не веришь, просто решил великодушно простить?

Нет ответа. Горечь захлестывает. Лучше бы он ничего этого не говорил. Лучше бы молчал…

Встаю, шатаясь, не в силах восстановить равновесие.

- Не трогай затычку. Я сам могу ее вытащить, как только скажешь, - хрипло велит Михаил.

Тащусь в туалет, не чувствуя ног. Затычка жжет и возбуждает при каждом шаге.

Мне требуется около получаса, чтобы понять – я не уйду. Да, можно сейчас включить режим гордости и покинуть этого мужчину. Послать его, и все выкрутасы что он со мной творит.

Вот только мне нравится.

Стоит только подумать, что останусь без всего этого… Безумного, болезненного, но восхитительного…

И не могу.