– Ром, за себя не переживай. Я за него ручаюсь, – продолжать гнуть свое Матвей. Он стал за спиной парня и яро жестикулировал, делая просительное лицо. Святая простота, мать его такую!

– Нет.

– Почему? Дом у тебя огромный. Вы даже видеться не будете!

– Это мой дом, Матвей! Моя жизнь и моя репутация! Почему я должен рисковать?

– Да что такого? Я же сказал, что ручаюсь. Если дело в деньгах, то скоро я начну хорошо зарабатывать и верну тебе все до копейки. И за себя, и за него. Тебе же не горит? Ты же вчера…

– Просрал все деньги я сегодня!!! Понял?! Или еще повторить?!

Матвей стушевался на минуту, но одного взгляда на съежившегося Тони хватило, чтобы он снова бросился в атаку:

– Ну и что? Если ты что и умеешь в жизни, так это зарабатывать! Ты в Барлионе всего полтора месяца, а такими бабками ворочаешь, что нам в приюте и не снилось! И особо при этом не паришься!

В этот момент я понял, что достаточно наслушался о том, какой я умный и удачливый сукин сын. Так и не позавтракав (как-то резко пропал аппетит) я молча покинул кухню, быстро оделся и уехал на работу. Лучше бы он Ирину к нам притащил, а не это вот все.

Как ни странно, злость на Матвея улетучилась, стоило увидеть в окно автомобиля все еще не снесенные пустые многоэтажки. Может быть он и прав, что старается использовать любую возможность вытащить знакомых. Правда, за мой счет и так коряво… С другой стороны, обладай он талантами дипломата, не был бы Матвеем, не загремел бы в приют и не потерял бы семью… Вроде делает правильные вещи, но делает их через жопу! Ведь можно же было сначала поговорить, спросить, посоветоваться. Я же, в принципе, не против помочь. У самого были похожие мысли. А теперь я себя чувствовал зажиточной сволочью. Ну, Матвей, спасибо! Теперь я буду жрать свой идеально поджаренный кусок мяса и испытывать вину. Чувство усиливалось тем, что свидетелем моего сволочизма стал вчерашний мальчишка. На, парень, получи еще раз урок жизни: волшебник на вертолете не прилетает к бедным африканским детишкам.

В офис я заходил еще более разозленный. На Матвея, что так подставил, на себя, что не могу стать вот таким хорошим бескорыстным спасателем угнетенных, жертвуя своим комфортом. Лохматое чудовище по имени Ирина сторожило меня у дверей нашей совещательной пещеры.

– Роман Владимирович, Матвей не виноват!

– Знаю. Виновата природа, которая на нем отыгралась, – буркнул я, проходя за стол.

– Что? – не поняла Ирина, но не дождавшись ответа продолжила. – Это я ему сказала привести Тони к вам домой. Чтобы вы не смогли отказать…

– Ир, а почему ко мне?! Забрала бы себе, чего мелочиться?

– Я хотела. Мне бабушка не разрешила… Тони, он хороший…

О, Господи! За что мне это все?! Я обхватил голову руками.

– Так вот в чем дело! А я думаю, что-то на Матвея не похоже. Он бы сам до такого не додумался! Наглости бы не хватило, а ему Ирина помогла… Вот что ты за человек бедовый, а? Что ты к нему пристала? Ты же наиграешься в свое милосердие и свалишь в закат к богатым друзьям и бабушке, а ему расхлебывать! И мне заодно!

Ира побледнела и молча отступила. Я ожидал, что он как обычно бросится на амбразуры, но нет. Поджимая нижнюю губу, девчонка развернулась и пулей вылетела из кабинета. Приехали! Еще одного ребенка обидел.

Я потер зудящее после бессонной ночи лицо. Ничего, поплачет и придет, тогда и извинюсь перед ней. Все-таки я несправедливо обидел, просто полезла под горячую руку.