Костя споткнулся, ухнул вниз, но попал ботинками на твердое покрытие. Муконина повели вперед.

— Давай-давай, пшел!

Двое провожатых поддерживали его под мышками. Костя принялся отсчитывать в уме шаги. Раз, два, три… Десять, пятнадцать, двадцать.

— Осторожно, ступенька, — усмехнулся богатырский голос.

Костя остановился, вытянул носок, нащупал ступеньку, шагнул. Получилось удачно.

— Веди его в северную комнату, — просипел Саныч. — Я сейчас.

Справа отпустили. Слева громогласный грубиян громко выдохнул. Скрипнув дверью, он завел Костю в комнату, посадил на стул, руки садистски закинул за спинку — в предплечьях дернуло до дурноты. Затем Костя услышал за спиной, как снова скрипнула дверь.

— Ну все, ты свободен, — прорезался Саныч.

Дверь опять издала звук. Мягкие шаги — усач приблизился к Муконину. Стянул повязку, зашел спереди, поглядел пытливо.

Здесь пахло свежим деревом. Костя поводил глазами. Холодная полумрачная комната с опанелкой на стенах, с паркетным полом, с зашторенным окном. Из обстановки — диван, кресло, столик, большая тумба, полки лесенкой, на которых стояли жестяные банки, в углу масляный радиатор, обмотанный своим проводом так, что вилка свисала вниз. «За городом, в дачном поселке?» — промелькнуло в голове. Пальцы онемели, предплечья ныли.

— Ну и что все это значит? — собравшись с духом, непринужденно поинтересовался Костя.

— Догадайся с трех раз, — ухмыльнулся Саныч.

— Может, вы все-таки объясните?

— Ты что, решил, что мы идиоты, да? — злобно вперился глазками Саныч. — Ты подумал, что с нами играть можно? Поперся к своим и все рассказал. Ты себя Штирлицем возомнил?

Крепкая оплеуха обожгла Костю.

— Я не понимаю, о чем вы? — Он вжал голову в плечи.

Щека остро заполыхала.

— Ах, он не понимает! — театрально произнес Саныч.

В руке комитетчика оказалась мемка, и он сунул ее под нос Муконину.

— Ты нам что принес? Вот эту хрень? Состряпали, да, фигню какую-то?