Глава 1. Опустите мне веки!

Сегодня атмосфера на кладбище была необычайно угнетающей. Или Азусе так только казалось. Вороны ведут диалоги почти на человеческом языке. Если прислушаешься, можно узнать о себе много нового. Или о том, что происходит вокруг, когда могильщик засыпает в своей хижине. И без некромантов странностей хватает.

Подошвы ботинок утопают в грязи. Чавкают, хлюпают, оставляют влажные комья на носах. Отмыть кладбищенскую грязь с обуви крайне трудно. Неизвестно почему. Можно подумать, что она ровно такая же, как и в других местах столицы, однако, как только соберешься привести ботинки в порядок…

— Напомни-ка план наших действий, — внезапно нарушил тишину Марло, но его ботинок тут же проскользнул по кладбищенской жиже и только чудом некромант сохранил равновесие. — Вот шельма!

— У графов Понтилатов на этом кладбище имеется собственная территория, — спокойно пояснил брюнет. — Семейный склеп. И собственная охрана.

— Зажрались, — презрительно плюнул рыжий. — Даже на тот свет отправляясь, продолжают растрачивать барыши. Как будто им это в загробной жизни поможет.

— А если помогает? — подал голос Эмильен, аккуратно обходя особо опасные участки под ногами.

— Если помогает, то перед смертью возьму огромный кредит и обставлю себе умиральню по высшему разряду. Ну, бочки там с вином, знаешь. Подсвечники с золотым напылением…

— Но если ты возьмешь кредит и умрешь, разве, все эти деньги не попытаются вернуть назад? — задумчиво протянул собеседник, а Марло в очередной раз оступился и выругался.

— Разрешение на манипуляции с трупом у нас получено, — продолжил Азуса, не обратив на зашедшее в тупик обсуждение одноклассников никакого внимания. — Далее — провести ритуал, привести диплом в чувства и вернуть ей память. Титульный лист работы оформляет Эмильен, список литературы — на твоей совести.

— Погоди-ка ты с титульным листом, — прибавил шаг рыжий некромант и поравнялся с широко вышагивающим брюнетом. — Ты правда думаешь, что всё будет настолько просто? Ладно, если бы какая-нибудь девка крестьянская. Или служанка. Да или кто угодно, но это же… — он понизил голос до едва слышного шепота. — Анна-Мария Понтилат.

— И? — не изменил студент своему каменному выражению лица.

— Ты знаешь, сколько анекдотов про нее в кампусе гуляет? — привел Марло вполне весомый аргумент. — Например… Собрались Анну-Марию казнить. Приносят ей в камеру смертников белую рубашку, а она смотрит на нее и говорит: «А можно такую же, только с белым кружевом на воротничке?» Или вот. Поставил муж Анны-Марии в погреб пару бутылок вина… Хотя нет, этот слишком пошлый.

— Просто или непросто, — прищурил Азуса карие с золотистой крапинкой глаза, — перед женщиной уступать я не намерен. Особенно, если она стоит между мной и моими целями.

— Хорошо-хорошо, — поднял руки рыжий, намекая на временно поднятый белый флаг. — Но когда ты прибежишь ко мне раскаявшись и в слезах из-за своей недальновидности, я первый ударю тебя ржавой цепью по лицу.

— Пришли, — резко остановился брюнет, а Марло так и застыл с поднятыми руками. Эмильен спокойно подошел спустя некоторое время, посверкивая блестящими носами почти чистых ботинок.

Высокий заостренный забор окружал территорию графов Понтилатов, исключая всяческую возможность проникновения посторонних за свои пределы. Кривые деревья с разросшимися ветвями и надгробия в виде массивных крылатых статуй дополняли общую мрачную картину.

— Кто идет? — проскрипели со стороны небольшого охранного пункта в виде деревянной коробочки с дверцей и окошком.