— Если не сожрут, — тихо вставила свою реплику в монолог Василия Оксана.

— Кстати, о людоедах. Коллеги, а вы обратили внимание, что они разные. Одни быстрые, другие медленные и дерганные, а несколько штук вообще ползком передвигались. Вероятно, что это от количества кормовой базы. Если в одном месте собрались только заболевшие, то у них шансы на отъедание примерно одинаковые. Они друг другу конкуренты в добывании пищи, но по силе не отличаются. А вот те, кто по резвее, эти, думаю, после заражения сумели сожрать кого-то из не заразившихся людей, которые и слабее по физической силе, и по выносливости, и оказались не в то время не в том месте. Кроме того, у них еще и порог чувствительности боли сильно понижен. Даже если человек и оказывал им какое-то сопротивление, раны, которые они друг другу наносят, производят различный эффект противоборствующим сторонам.

— Угу. Вспомни тех тварей, что тебя зажали в глиняном карьере, когда ты от ментов удирал. Те, явно, успели перекусить, и даже не одним человеком.

— Не от ментов я там удирал, а покинув населенный пункт с взбесившимися, как я считал, жителями, по собственной неосторожности, попал в непростую ситуацию.

— Любишь ты, Кречет, умными фразами высказываться.

— А ты подумай лучше, сколько всего сожрать успела та тварь, что на ферме мы заметили? И какие у нее возможности открываются в умерщвлении всех остальных: и людей, и нелюдей, и крупных животных!

Владимир включил радио, которое, естественно, выдало сплошное шипение. По нажимав на разные сенсорные кнопки он добился включение магнитофона. Из динамиков полилась печальная песня, исполняемая голосом с хрипотцой:

«Зима опять прошла и лучики тепла, застенчиво глядят в мое окно. И вновь защемит грудь и в сердце влезет грусть, по памяти пойдет со мной».

— О! Нормальный музон! — обрадовался Мелов. А то, как-то скучно.

— Хорошая песня, но слова от нашего мира отличаются. Да и голос исполнителя другой.

— А что значит фраза «отличаются от нашего мира»? — уточнила у Василия Оксана. Ее уже сильно «напрягал» молодой попутчик с его «зоновскими» словечками, временами проскакивающими в речи.

Кречет был его полной противоположностью. Сдержанный в поведении, речь четкая, понятная, хотя и с преобладанием «заумных» выражений, держится независимо, четко доводит свои пожелания слушателям, но не командует.

— Дело в том, сударыня, что, осматривая домовладение, которое мы столь поспешно покинули, мы обратили внимание на календарь, который был в телефоне хозяина дома. Так вот, тут сейчас, внимание, 2025 год. Как Вам такой подход? А?

Кречет очень обрадовался, произведенному на девушку, судя по ее глазам и раскрывшемуся рту, впечатлению.

— Видишь ли, Оксана, ты в окно увидела только то, что поменялся вид за счет поселка, появившегося на месте других строений. Я же, с этим вот субъектом, странной наружности и еще более странным для меня содержанием, добираясь до города, успели увидеть, что территория, как бы собрана из различных лоскутков земельных участков, разной площади и конфигурации границ. И вот теперь, сдается мне, что эти самые лоскутки были кем-то собраны из разных мест и перемещены в одно место.

— А зачем же такое делать?

— Вопрос не по адресу, девочка моя. Вот, если Володеньке зададите, он вам непременно сразу же выдаст свою теорию, причем, по любому вопросу, но, как часто бывает, эти теории, разбиваются о скалы объективных факторов. Так что, ответа на ваш закономерный вопрос, вы, пока что, не получите, по крайней мере, от нас.