В глазах у мамы Марины стоял вопрос, потому что Марьяна уже поделилась своим вечерним кошмаром: Яша и бомж. Но мама Марина почему-то спокойно сказала:

– Яш, я нашла классного репетитора по английскому. На два месяца ускоренно. Мы, возможно, пару лет поживём в Швейцарии.

Швейцария? Яша всегда хотел оказаться поближе к историческим декорациям своих мечтаний, но сейчас сказал:

– Я не поеду.

– Яш, а где твои друзья, где Паша Ермаков, почему он не заходит к нам? – Жесть в голосе Марины нарастала, обнажая страх, который мама Марина прятала за спокойствием.

– Мам, мои друзья – книги, а Паша… сейчас с девушкой встречается, – сходу соврал Яша, вспомнив, что Паша Ермаков, сын маминых знакомых, интересуется только супер-новыми и самыми дорогими телефонами, и самыми «классными» порно-фильмами. Маниакально.

Дальше мама Марина прочла лекцию об опасности оказаться без образования в третьесортной жизни навсегда и безвозвратно, где самое страшное – это сами люди третьего сорта, убогость, серость и нищета.

А Яша решил провести эксперимент и представить себя в этот момент где-нибудь веке в семнадцатом, во времена мушкетёров. И неожиданно легко он вдруг ощутил себя в просторной зале с высокими окнами, стоящим на плиточном полу «в шахматку» в широких чёрных башмаках с пряжками… Мягкий порыв ветра из сада, глядевшего в высокие окна, принёс радостное осознание себя одновременно в двух местах. Яша улыбнулся, вспомнив и ужин с Барсуком.

– Яш, ну что смешного?

Мамин голос прогнал семнадцатый век и перенёс Яшу в тошнотворно модную дипломатскую квартиру.

– Мам, я всё понял, ты не волнуйся. Я пошёл, мне надо к контрольной готовиться, – Яша обнял мать и направился к себе. С недавних пор он заметил, что Марина всеми силами скрывает, – объятия сына ей почему-то неприятны.

– Ладно, хорошо, я тогда Толика тебе вызову на полный день… и буду спокойна.

Яша развернулся.

– Зачем нам Толик? Целый день отравляться его харей? – растерялся Яша, – Мам, не позорь меня, я же…

– У всех у вас в классе есть телохранители, ничего позорного, – отрезала Марина, вставая с намерением закончить разговор. – Репетитор придёт через пару дней.

Яша развалился на своём диванчике в мрачном настроении. Репетитор, телохранитель… Мама Марина выдвинула тяжёлую артиллерию. «Значит, теперь Барсук не сможет ко мне подойти? Слава Богу, в Долину амбал не пролезет.»

В эту ночь Яша не попал в Улиткин Дол, хотя и очень хотел. Вместо этого ему приснился странный сон, очень «реальный», как и его путешествие в Дол.

Яше привиделась Венеция, та самая, на воде. Словно бы идёт он по одной из улочек, рядом плещется вода, а стены домов – облупленные, разноцветные, и звуки – открывающееся окно, чьи-то голоса, плеск воды, – как в комнате. Вдруг он видит, как по воде к нему идёт мужчина средних лет с небольшой каштановой бородой, очень длинными вьющимися волосами и в длинной библейской одежде цвета абрикоса. Похож на персонажей с картин Микеланджело… Мужчина протягивает Яше руку, приглашая ступить на воду, и Яша подчиняется, словно это происходит каждый день. Они переходят канал по воде на другую сторону улицы, входят в какую-то дверь, и незнакомец, поднявшись по лестнице, приводит Яшу в красиво обставленные апартаменты, с тяжёлыми шторами на окнах, позолоченной мебелью, расписным кабинетным роялем, стеклянными ширмами, с вырезанными на стекле пейзажами. Повсюду на столах и столиках, комодах стоят в вазах пышные букеты.

«Обитель какой-то королевы, или… богатого мецената», – думает Яша, а незнакомец показывает ему ещё одну комнату, скорее всего, кабинет, – здесь удобный стол и стул, шкафы с множеством старинных книг, настоящих, тяжёлых, в переплётах из красивых тканей или кожи. Особенно Яше понравилась одна, лежавшая на столе отдельно от других: она была небольшой, в синей обложке с какими-то звёздными хороводами. Яша дивится, а незнакомец мысленно говорит ему, что он может тут оставаться и жить, после чего незнакомец выходит из апартаментов и Яша слышит: его запирают на ключ.

Яша не чувствует испуга, просто ему всё странно и… приятно. Он обходит всё ещё раз и видит, что двери открыты. Он выходит опять на улицу и просыпается.