– Итак, я вышла замуж в первый раз за лорда Эдварда Боро, старшего сына барона Боро из Гейнсборо.

– Он же был безумцем, да? – донеслось до меня сонное с богато расшитых подушек. Глаза короля были уже закрыты, руки сцеплены на огромной груди, подымавшейся и опадавшей при каждом свистящем вдохе.

– Это дед его был таким, – тихо отвечаю я. – Но в его доме было действительно страшно. У лорда был буйный нрав, и мой муж дрожал, как дитя, всякий раз, когда тот приходил в ярость.

– Он был тебе не пара, – с сонным удовлетворением заявляет король. – Они все сделали большую глупость, выдав тебя замуж за мальчишку. Даже тогда, должно быть, ты уже нуждалась в сильном мужчине, которым могла бы восторгаться и обожать, кого-то старше себя, кто мог бы тебя направлять на путь истинный.

– Он был мне не пара, – соглашаюсь я. Теперь я понимаю, какой он хочет слышать свою историю. В конце концов, в мире не так много сказок, а эта должна рассказывать о девушке, которая не могла найти свое счастье до тех пор, пока не встретила своего принца. – Конечно, он был мне не пара, и, когда он умер, благослови Господи его душу, мне было всего лишь двадцать лет.

И, словно клевета на бедного, давно почившего Эдварда убаюкала его, король ответил мне долгим, громоподобным храпом. Я замолкаю на мгновение и вдруг понимаю, что он перестал дышать. В какой-то пугающий миг в комнате повисла полная тишина, но король снова оживает и делает громкий выдох. Это происходит снова и снова, и я постепенно учусь не вздрагивать от этих звуков. Я по-прежнему сижу в кресле возле камина и наблюдаю за тем, как огонь лижет потрескивающие поленья, бросая на стены причудливые пляшущие тени, и слушаю храп, больше похожий на рев кабана в свинарнике.

Интересно, который же сейчас час? Должно быть, рассвет совсем скоро. А когда придут слуги? Должны же они развести огонь в каминах с наступлением нового дня? Жаль, я не знаю, сколько сейчас времени. Я готова отдать все, что угодно, лишь бы узнать, сколько еще мне ждать окончания этой ужасной ночи, которая, кажется, тянется целую вечность. Как странно: ночи с Томасом пролетали как одно мгновение, словно луна взлетала и падала, а солнце прыжком занимало ее место. Но теперь все не так. И «так», скорее всего, не будет больше никогда. Теперь я должна бесконечно долго ждать рассвета и чувствовать, как течет мимо меня время, пока не покажутся первые лучи солнца.

– Ну, как все прошло? – шепчет Нэн. За ее спиной слуги выносят из моей комнаты золотую миску и кувшин для умывания, а горничные брызгают розовой водой на мои простыни и держат их перед камином до тех пор, пока те полностью не высохнут.

Нэн держит в руках сумочку с сушеной рутой. Стоя спиной к комнате, она достает из камина крюк, которым я ворошила поленья, опускает его в бокал с элем, разогревая его, и добавляет туда руту. Никто не замечает, что именно я пью, а я стараюсь отвернуться, чтобы никто не видел моей гримасы.

Вместе с ней мы подходим к молитвенной скамье перед распятием и преклоняем колени так близко друг к другу, чтобы ни одного из сказанного нами слова нельзя было расслышать за нашими спинами и всем казалось, что мы просто произносим слова молитв на латыни.

– Он еще мужчина?

Один этот вопрос сам по себе уже тянул на государственную измену. Брат Анны Болейн лишился головы как раз за него.

– Вроде того, – коротко отвечаю я.

– Он не делал тебе больно? – Она накрывает мою руку своей.

– Да он еле двигается, – качаю я головой. – Он для меня не опасен.

– А как это было? – и она замолкает. Нэн любима мужем, и ей даже представить будет сложно, какое отвращение я испытывала.

– Не страшнее того, что я себе представляла, – произнесла я, склонившись над четками. – Теперь мне его даже немного жаль. – Я поднимаю глаза к распятию. – Здесь страдаю не только я. Для него настали непростые времена. Только подумай, каким он был – и каким стал сейчас.

Сестра закрывает глаза в молчаливой молитве.

– Мой муж Герберт говорит, что Господь хранит тебя, – говорит она наконец.

– Ты должна умастить благовониями мою комнату. Отправь кого-нибудь в аптеку за травами и маслами. Пусть это будет розовое масло, лаванда, что-нибудь с сильным ароматом… Этот запах невыносим. Единственное, что я никак не могу выдержать. Я не могу из-за него спать. Ты должна с этим что-то сделать, потому что это и вправду выше моих сил.