Страж бежал ко мне, и выглядел он страшно: из тела торчит десяток стрел, кожаная броня заляпана кровью, крохотные чёрные глазки с ненавистью смотрят мне в лицо, рот перекошен от злобы, верхняя губа задрана высоко, обнажая маленькие острые зубы и неестественно красную десну.
На бегу он метает копьё, но промахивается. Я понимаю, что не успеваю выстрелить, и отбегаю. Минитавр-жрец, всё это время занимающийся лечением бойца и кастующий слабенькие боевые заклинания на врагов, переключается на моего преследователя и замедляет его. Следопыт в этот момент спускает тетиву, шкала хитов противника заметно проседает. У меня как раз откатывается «Мощный выстрел», и я использую его, заставляя крысу противно взвизгнуть. Ещё два выстрела, обжигающий магический сгусток от жреца, и второй страж падает с пустой шкалой.
Смотрю вперёд: воин уже зарубил третьего крысника и сцепился с четвёртым. Тот больше заслоняется щитом и лишь изредка пытается достать рогатого коротким мечом. Мы все вчетвером наваливаемся на него, и вскоре крысник испускает дух.
Наконец-то победа.
Я, довольный, бегу лутать поверженных врагов. С каждого упало по одной серебряной монете, что очень приятно. Но вот остальные трофеи радуют меня куда меньше. Шлем, сапоги и куртка со штанами годятся только для воинов. Ну, хоть стоить они, надеюсь, должны неплохо, поэтому запихиваю два комплекта в сумку, а остальные, скрипя зубами, оставляю, потому что до перегруза всего ничего. А это – значительное снижение скорости передвижения, что для меня, как стрелка, недопустимо.
А вот перчатки я носить могу, поэтому надеваю их и радуюсь характеристикам:
Я вытянул руки перед собой, изучая обновку, пошевелил пальцами, вытащил стрелу из колчана, наложил на тетиву, натянул, ослабил. Стрельбе не помешают, так что перчам зачёт.
Остальные три пары запихиваю в сумку. Необычные вещи и неписи подороже берут, и на ауке можно попробовать продать другим игрокам.
Мы двинулись дальше и вскоре вышли на широкое открытое пространство с низкой травой – крыснячье обиталище духов. Здесь в четырёх местах, образуя квадрат, стояли огромные чугунные котлы, и из каждого валил пар, как из печной трубы. Рядом с ними в землю были вкопаны жерди, на которых висели связки сушёных грибов. Обиталище буквально утопало в белом дыму, от которого слезились глаза и болела голова. Теперь я понял, откуда тянуло горечью, когда мы шли вдоль ручья.
Из хижины на другом конце обиталища вывалился грузный горбатый крысник в пёстром наряде, похожем на дамское платье, сшитое из разноцветных кусков ткани, обвешанный бусами. На руках браслеты и кольца, шерсть на голове топорщится ёжиком. На горбу, выпирающем из-под цветных тряпок, растут грибы. Маленькие красные глазки затуманены. Он будто смотрел в пустоту, не видя ничего вокруг себя.
Над головой у него красовалась надпись цвета благородного блестящего серебра:
Имя моба было оплетено тёмно-коричневыми ветвями терновника, подсказывающими игрокам, что с этим парнем шутки плохи.
Не обращая на нас внимания, крыснявый шаман подошёл к ближайшему котлу, взял из кожаного мешочка в руке щепотку ядовито-зелёного порошка и кинул в бурлящую воду. Потом снял со стоявшей рядом жерди нитку, увешанную грибами, стянул с неё пару штук и тоже бросил в котёл, помешал варево длинным черпаком и двинулся к следующему котлу.