- Пора-то пора, но у меня к тебе просьба. Я тут в одну коммерче-скую операцию ввязался. В авантюру, можно сказать…

 - Сколько? – Альбина была деловой женщиной и всегда говорила и действовала конкретно, без ненужной дипломатии, если дело каса-лось денег.

 - Я верну сразу по возвращению. Это дня два, три…

 - Сколько? – повторила Альбина.

 Макс назвал сумму, которая ему самому казалась значительной, почти громадной, но если взять меньше, ему могло не хватить, а там, на Дальнем Востоке второй Альбины нет. Да что там на Востоке, вто-рой такой…

 - В евро? Или в долларах?

 - Да ты что? В рублях, естественно.

 - А у меня рублей нет. Мне они не к чему. Если тебе все равно, дам доллары, разменяешь.

 - Спасибо, Маш.

 - За удовольствие нужно платить. – Альбина вздохнула, вставая с постели и направляясь к сейфу, закрытому картиной, дорогой, но не-понятной для восприятия человека, чье культурное развитие базиро-валось на классических представлениях о живописи.

 Макс любовался ее холеным крепким и загорелым телом, положе-ние бизнес-вумен обязывало Альбину чутко за ним следить – посе-щать солярий, массажный и косметический кабинеты, спортивный зал и бассейн.

 Как жаль, что Машка такая богатая, подумал Макс и стал одевать-ся. Время, отведенное на любовь, истекло.

 Макс уже застегивал молнию на джинсах, когда Альбина подошла к нему, засунула ему в карман джинсов несколько зеленых бумажек и, поцеловав в круглый шрам на груди, след от огнестрельного ранения, полученного им еще в бытность опером, и сказала:

 - Здесь за работу и премиальные за то, что эту работу ты выполнил хорошо. Даже отлично.

 Макс удивленно посмотрел на подругу. Так жестоко Машка никогда не шутила. Что-то было не так.

 - У тебя неприятности, Маш? – спросил он.

 - У меня все замечательно, - ответила Альбина. – Только не назы-вай меня Машей. Я Альбина. Я забыла имя, которое мне дали роди-тели.

 - Хорошо. - Макс чуть не добавил - Маша.

 - Иди…

 Уже в дверях он спросил снова: