— Кстати, милая, ты бы не прижималась ко мне так и не терлась, я ведь все-таки не железный. Могу не сдержаться.

— Извини, — чуть отстранилась. Попыталась сделать шаг назад и наткнулась на бревно, чуть опять не полетела… То есть я бы определенно оказалась на земле, если бы Влад не придержал.

— Я могу одеться?

— Ты у меня спрашиваешь?

— А у кого? — хмыкнул он, отпуская меня и подхватывая с бревна боксеры. — Ты, кстати, отреагировала лучше, чем я ожидал.

— Да?

— Да. Думал, нам опять придется играть в догонялки.

— Ты. Значит. Оборотень, — ткнула пальцем в одевающегося мужчину, попала куда-то в район пупка. — Что мне с этим делать?

— Ничего.

— Ты не понял, Влад. Зачем ты мне об этом рассказал?

— Ты ведь хотела получить ответы на вопросы. Без демонстрации ты бы сочла меня ненормальным.

— Отлично, — хмыкнула, — зато с демонстрацией я считаю ненормальной себя.

— Злата, это для тебя столь критично?

— Э-э, — задумалась, — нет, наверное. Правда, мне надо знать, какие у тебя на меня планы.

— Самые серьезные. Ты моя пара.

— Это еще что такое? — Лукрецкий успел одеться и подал мне руку, видимо, чтобы отправиться назад к машине. Во всяком случае, он развернулся в нужную сторону. Ну, я подумала, что в нужную. Руку я, кстати, проигнорировала. Не то, чтобы брезговала… но так, на всякий случай, пока не выяснила, чем мне это грозит. Знаю, что глупо. Скорее всего, это оборотничество просто так не передается. Тем более я только что бесстыдно прижималась к голому Владу.

— У каждого оборотня есть истинная пара. Единственная. Человеческая женщина или волчица, идеально ему подходящая. Правда, встретить ее суждено лишь единицам. Это как выиграть миллион в лотерею. Осуществимо, но маловероятно. Мне повезло.

— И чем мне это грозит?

— Я тебя не отпущу.

— Тебе никто не говорил, что рабство отменили в тысяча восемьсот шестьдесят первом году?