98. Субъективные венцы мы можем представить себе как конфликт света с живым пространством. Из конфликта движущего с движимым возникает волнообразное движение. Можно обратиться за сравнением к кругам на воде. Брошенный камень гонит воду во все стороны, действие это достигает высшей ступени, замирает и уходит в противоположном направлении, в глубину. Действие идет дальше, снова кульминирует, и так эти круги повторяются. Если мы вспомним концентрические кольца, возникающие в наполненном водою бокале, когда пытаются вызвать ток трением его края, если мы примем во внимание перемежающиеся колебания при замирании звука колоколов, то в представлении мы, пожалуй, приблизимся к точу, что происходит на сетчатке, когда она поражается светящимся предметом, но только она, как живая, обладает уже в своей организации известной кругообразной склонностью.
99. Показывающаяся вокруг светящегося образа светлая круговая поверхность бывает желтой с красными краями. Далее следует зеленоватый круг, заканчивающийся красным краем. Таково, по-видимому, обычное явление при известной величине светящегося тела. Эти венцы становятся тем больше, чем дальше отходишь от светящегося образа.
100. Однако венцы могут являться также в глазу бесконечно малыми и многообразными, если первый импульс был мал и силен. Лучше всего сделать опыт с лежащей на земле, освещенной солнцем золотой блесткой. В этих случаях венцы предстают в пестрых лучах. То пестрое явление, которое вызывает в глазу солнце, проникающее сквозь листву деревьев, относится, я думаю, тоже сюда. <…>
Чувственно-нравственное действие цвета
758. Так как в ряду изначальных явлений природы цвет занимает очень высокое место, в определенном многообразии заполняя предназначенный ему простой круг, то нас не удивит то обстоятельство, что в своих самых общих элементарных проявлениях, независимо от строения и формы того материала, на поверхности которого мы его воспринимаем, цвет оказывает известное действие на зрение, к которому он преимущественно приурочен, а через него и на душу. Это действие бывает специфическим, если цвет взят в отдельности, гармоническим или негармоническим, часто также характеристическим, если сопоставлено несколько цветов, но всегда определенное и значительное, примыкающее непосредственно к сфере нравственного. Поэтому, взятый как элемент искусства, цвет может быть использован для содействия высшим эстетическим целям.
759. Цвет вообще вызывает в людях большую радость. Глаз нуждается в нем, как он нуждается в свете. Как оживляет нас, когда в пасмурный день солнце осветит отдельную часть местности с ее красками! Если цветным благородным камням приписывали целебные силы, то это могло возникнуть из глубокого чувства этого невыразимого удовольствия.
760. Цвета, видимые нами на предметах, не являются для глаза каким-то совершенно чуждым элементом, который глаз соотносит как бы впервые с таким-то ощущением. Нет, этот орган всегда расположен сам производить цвета и испытывает приятное чувство, когда извне приходит нечто сообразное его собственной природе, когда его определяемость получает знаменательное определение в известную сторону.
761. Из идеи контраста данного явления, из приобретенного нами знакомства с его особыми определениями мы можем заключить, что отдельные цветовые впечатления не могут быть смешаны, что они должны действовать специфически и вызывать в живом органе безусловно специфические состояния.
762. То же самое и в душе. Опыт учит нас, что отдельные цвета вызывают особые душевные настроения. Об одном остроумном французе рассказывают: он уверял, что тон его беседы с madame изменился с тех пор, как она заменила голубую окраску мебели своего кабинета на кармазинную.
763. Чтобы получить полное ощущение от этих единичных значительных действий, нужно окружить глаза всецело одним цветом, например находиться в одноцветной комнате, смотреть сквозь цветное стекло. Тогда отожествляешь себя с цветом; он настраивает глаз и ум в унисон с собою.
764. Цвета положительной стороны желтый, красно-желтый (апельсин), желто-красный (сурик, киноварь). Они вызывают бодрое, живое, активное настроение.
Желтый
765. Это цвет, ближайший к свету. Он возникает благодаря самому незначительному ослаблению последнего, будет ли оно вызвано мутной средой или слабым рассеянием от белых поверхностей. В призматических экспериментах он один простирается далеко в светлое пространство, и пока оба полюса стоят еще отделенные один от другого, прежде чем желтый смешался с синим, образовав зеленый, его можно увидеть там в прекрасном, самом чистом виде.
766. В своей высшей чистоте он обладает всегда светлой природой и отличается ясностью, веселостью, нежной прелестью.
767. В этой степени он приятен в качестве обстановки, будет ли это платье, занавес, обои. Золото в совершенно несмешанном состоянии дает нам, особенно когда присоединяется еще и блеск, новое и высокое понятие об этом цвете; точно так же насыщенный желтый цвет, выступая на блестящем шелке, например на атласе, производит впечатление роскоши и благородства.
768. Опыт вообще показывает, что желтый цвет производит безусловно теплое впечатление и вызывает благодушное настроение. Вот почему в живописи он и приурочен к освещенной и действенной стороне.
769. Этот сообщающий теплоту эффект можно живее всего заметить, посмотрев на какую-нибудь местность сквозь желтое стекло, в особенности в серые зимние дни. Радуется глаз, расширяется сердце, светло становится на душе; словно непосредственно повеяло на нас теплотой.
770. Если в своем чистом и светлом состоянии этот цвет приятен и радует нас и в своей полной силе отличается ясностью и благородством, то зато он крайне чувствителен и производит весьма неприятное действие, загрязняясь или до известной степени переходя на отрицательную сторону. Так, цвет серы, впадающий в зеленый, заключает в себе что-то неприятное.
771. Такое неприятное действие получается, когда желтую окраску придают нечистым и неблагородным поверхностям, как обыкновенному сукну, войлоку и т. п., где этот цвет не может проявиться с полной энергией. Незначительное и незаметное движение превращает прекрасное впечатление огня и золота в ощущение гадливости, и цвет почета и радости переходит в цвет позора, отвращения и неудовольствия. Так могли возникнуть желтые шляпы несостоятельных должников, желтые кольца на плащах евреев; и даже так называемый цвет рогоносцев является, собственно, только грязным желтым цветом.
Красно-желтый