Он притянул наши сцепленные руки к своему лицу и поцеловал кончики мои пальцев. Корка льда в груди начала таить и по телу прошла согревающая волна приятного озноба.

— А имя того, кто активировал маячки, удалось узнать?

— К сожалению этого Евинте неизвестно, — в глазах Эйгена появилось сочувствие. — Не беспокойся, мы обязательно найдём предателя.

Эйген просунул мою руку под свой локоть и повёл меня к общежитию.

— Удалось что-нибудь ещё важное узнать? — спросила я.

— Верховный ангел смерти не посвящал Евинту в свои планы. Она была осторожна. Её причастность будет сложно доказать. Слово верховного ангела Смерти — против слова опального ангела, не единожды пойманного на нарушении законов. Чью сторону примут советы девяток несложно предугадать.

В общежитие на посту нас встретила мрачная вахтёрша. Она провожала покидающих общежитие студентов своим непрекращающимся ворчанием. Напоминала, что если опоздают, поцелуются с закрытыми дверьми. В таком склочном настроениие вахтёрше обычно не до расшаркиваний, но я недооценила силу природного обаяния Эйгена.

Едва мы вошли, бесовщица расплылась в радушной улыбке. Не представляю с чего бы. Она не поленилась сходить в подсобку и поставить чаёк для дорого гостя. Вахтёрша впрочем как и большинство бесовок была крепкой и широкоплечей дамой. Это мужчины — бесы субтильные, а женщины «Ого-го»! Вахтёрша имела вполне приятное лицо. Крупный нос картошкой портил черты. Светлые серые глаза, неприветливо смотрели на студентов. Вечно недовольная бесовщица то и дело ворчала на студентов. Эйген, как оказалось был исключением.

Выставив на обшарпанный столик вазочку, доверху наполненную печеньем с конфетами, вахтёрша пригласила нас к столу. Потребовалось приложить усилие, чтобы заставить себя остаться. Я не испытывала к ней особых добрых чувств. Не ушла ради Эйгена.

— Давно вы не появлялись у нас драрк Эйген, — заботливо налила ему пахучего чая бесовщица. — Аль, к какой демонице на стороне захаживаете и наши девочки вам больше не по вкусу?

— Ни то ни другое. Вкусы поменялись, — загадочно ответил ей Эйген. — Почему мы обо мне да, обо мне? Как поживаешь Ульдена? Спокойно тут у вас?

— Молодёж уж нынче не та! Старость не уважает. Доброго слова не скажет, — печально глядя на него, поведала бесовка. — Полукровки с демонами девок между собой никак не поделят. То ссорятся, то мирятся, то шатаются по ночам, отношения выясняют. Какой здесь покой?

— Кто не поделил девушку с демоном? — с вежливым интересом поинтересовался Эйген, помешивая ложечкой горячий чай.

— Парниша невзрачный такой — Уэлд. Когда от него девушка к демону ушла, он сильно взбеленился. Огрызается. Подругам каверзы устраивает. За их ухажёрами по ночам следит. Девку ему нормальную надо. Вон хоть бы эту, — пренебрежительно чашкой указала на меня вахтёрша.

Благо я чай не пила, а то б подавилась. Ждала когда остынет.

— Неля занята, — отчеканил Эйген и глазами сверкнул. Грозно так.

Закругляясь с чаепитием, он поднялся и отодвинул мой стул. Поднимаясь по лестнице, Эйген неожиданно остановился и спросил:

— Знаете, кто увёл у патлатого девушку?

— А чего не знать-то? Чай Делкнор соблазнил ту девицу, господин. Она ему сразу приглянулась. Он её своей фавориткой назвал.

В голове образовался полный кавардак. Делкнор с его импульсивностью слабо походил на романтика. Ладно б он увёл девушку у Уэлда ради забавы, зачем тогда её делать своей фавориткой? Зачем давать защиту рода?