– Ага. Это – долгая история. Я обязательно расскажу, но давай сначала поговорим о другой, не менее интересной теме. Агата…

Как только я произнес имя, Ольденбургская моментально изменилась. Нет, внешне все выглядело прилично. Как и было минуту назад. Но я заметил, как напряглись ее плечи. Учитывая кошачьи повадки фрейлины, вернее даже ее схожесть с пантерой, такой маленький нюанс, конечно, привлек мое внимание.

– Что “Агата”? – Спросила Катрин совершенно равнодушно.

Да хрен ты меня обманешь, малышка. Я же вижу, как торкнуло тебя от этого имени. Но вслух, естественно, ничего подобного не сказал.

– У Романова была дочь. Агата. Я знаю точно, потому что проговорилась об этом Аракчеева. И да, я в курсе, что тема под запретом. Но мне очень важно знать, что с ней произошло. С Агатой, имею в виду. Очень важно. Даже не представляешь, насколько.

– Черт… Княжич… – Впервые я видел Ольденбургскую растерянной. Она отвела взгляд и прикусила нижнюю губу.

– Ну, перестань. Не выражайся плохими словами. Тебе это не идет. Клянусь, вопрос жизни и смерти, чтоб ты рассказала об этой девочке. Больше не у кого спросить.

– Естественно! – Фрейлина хмыкнула, наклонилась, одной рукой подняла меч с земли, а потом провела ладонью вдоль оружия и оно… исчезло… Просто испарилось.

– Семейные секретики.

Катрин, усмехнувшись, посмотрела на мое удивленное лицо. Таких фокусов я еще не видел. Хотя, давно пора привыкнуть, ожидать можно здесь, что угодно и от кого угодно. Сплошные чудотворцы...

– Никто не расскажет тебе об Агате. Эта тема под запретом. Да и немногие вообще знают, что произошло на самом деле. Кстати, имей в виду, нам обоим отрубят голову. Конечно, в том случае, емли найдутся свидетели данного разговора. Не поможет ни мое положение, ни твое происхождение. А голову, даже у Высшего, отрубить можно. Это я тебе точно говорю.

– Да е-мое… Что случилось с этим ребенком? Почему ее история – такая великая тайна? Хорошо… Давай так. Ты рассказываешь мне про девочку, а я покажу тебе кое-что интересное.

– Ммммм... Торгуемся? Да, Княжич? Надеюсь, под "интересным" ты подразумеваешь действительно сто́ящую вещь. – Катрин с усмешкой посмотрела в район моего паха.

– Плохая девочка... –Я погрозил ей пальцем. – Грязные мысли, госпожа фрейлина, это – очень хорошо. Обожаю, когда они появляются в красивых женских головках. Но сейчас речь действительно об одной интересной штуке.

Я, кстати, ей не врал. Решил точно, если рассказ Ольденбургской подтвердит мои догадки хотя бы на двадцать процентов, покажу ей медвежонка. Опасно? Не думаю. Потому что за татушку наказание не предусмотрено. А эта странная скотина сейчас выглядит, как обычный рисунок, нанесённый на кожу. Ну, передвигается. Да. Моргает и подмигивает периодически. Однако, информация, которую, я надеюсь, Катрин поведает, в сто раз серьёзнее. Значит, фрейлина рискует больше.

– Ладно... Не знаю, почему так происходит, но испытываю к тебе некоторую слабость, Княжич... Ольденбургская покрутила головой. При этом она не столько осматривала пространство, сколько его нюхала. Наверное, проверяла, нет ли случайных свидетелей нашего разговора.

– Агата... Это была младшая дочь Его Императорского Величества. Ключевое слово – была. Хорошая девочка. Отлично ее помню. Я только поступила на службу, поэтому вникала во все вопросы. Меня поставили именно к маленькой принцессе. Агате в тот момент исполнилось пять лет. Редкая умничка. Очень спокойная, вежливая... Но... Она заболела. Непонятная, неизвестная болезнь. Столько врачей прошло через ее покои... Разных.

– Интересно... – Я буквально изнемогал от нетерпения. Было чётное ощущение, сейчас получу разгадку и ответ хотя бы на один вопрос. – Что за болезнь? Романовы ведь люди. Конечно, они могут болеть.

– Обычные человеческие диагнозы – норма. Да... Хотя, конечно, царская семья под великолепным присмотром. Но в данном случае все было странно. Агата изменилась. Очень резко. Она практически перестала бодрствовать. Все время спала. Могла идти, например, по коридору дворца и заснуть. Просто падала и отключилась. Диагноз никто не мог определит. Вот, что удивительно. Прошли все обследования. Все. Ты сам понимаешь, дочь императора – необычный пациент. Самые современные технологии задействовали. Бесполезно. А потом... В общем, один из Патриархов предложил Его Императорскому Величеству вариант, который мог помочь...

Фрейлина замолчала. Она выглядела расстроенной. Так понимаю, маленькая принцесса была ей в некотором роде небезразлична. Скорее всего, к Агате Ольденбургская успела именно привязаться. Тем более, раз Катрин в тот момент только начала карьеру охранницы.