— Бог ты мой, а не могу я взять их в аренду, как вы думаете?

Он не оценил шутку.

Пока я шел по Шоп-стрит, я все время улыбался, чтобы показать зубы. Шон, бывший когда-то владельцем паба, все еще занимал добрую половину моего сердца. Он тоже был убит. Из-за меня. При этой мысли я перестал лыбиться. Когда я добрался до Хидден Вэлли, меня на кухне ждал Трубочист. Я сказал:

— Пожалуйста, не стесняйтесь, заходите в любое время, совсем не обязательно предупреждать о приходе по телефону.

Он хмуро взглянул на меня и сказал:

— Новые зубы?

Я сверкнул всей челюстью. Он кивнул и спросил:

— А как яйца?

— Опухоль спала.

Снова кивок

— Я не имел в виду ваш комплект.

— А, вы это метафорически спросили. Отдайте мне мой кокаин, и я выйду сражаться против легионов.

— Их всего двое. Тирнансы, они появились.

В животе у меня что-то сжалось. Он полез в карман пиджака. Трубочист всегда носил темные костюмы и белые рубашки. Скорее напоминал официанта-грека, а не бродягу. Он достал маленький кожаный кисет. С ремешком, чтобы можно было надевать на шею. Я спросил:

— Почему вы в костюме? Вам же не надо сидеть в офисе.

Он печально улыбнулся:

— Мне надо быть респектабельным. От нас ожидают, что мы будем выглядеть как бродяги, но я стараюсь опровергнуть эти предположения.

— Ладно, но разве вам никогда не хочется на все плюнуть, расслабиться?

Он жестом отмахнулся от этого дурацкого предположения, похлопал рукой по кисету и сказал:

— Откройте.