– Напрасно теряете время, – жестко сказала она. – Кем бы ни был этот Торнтон Ивс, он не мог быть моим мужем. Я бы никогда не вышла замуж за командующего. Какие бриллианты может потянуть командующий?

– Он был командующим Военно-морским флотом. Адмирал, не меньше.

– А, – сказала она, – это другое дело. Мне очень нравятся романтические встречи на борту какого-нибудь судна. Он прислал вас просить моей руки?

– Он умер, мэм. Кто-то убил его прошлой ночью возле вашего дома. Заколол штыком.

– Ужасно, – вздохнула миссис Спанглер. – Медовый месяц на борту яхты – это божественно. Чарльзу и Леди Ди в свое время понравилось. А теперь иди, будь послушным мальчиком, – проговорила она, потащив Римо к двери. – Я очень расстроюсь, если опоздаю на самолет. Столько беспокойства с этими поездками в аэропорт. У моего третьего мужа, а может у шестого, был свой самолет. Надо было мне остаться с ним. Ральф был таким душкой, в смысле Ричард. Да, точно это был Ричард. На недельный юбилей нашей свадьбы он подарил мне прекрасный бриллиант. Ладно, не важно, – она потрепала Римо по плечу: – Не пропадай, милый. То что было между нами – было божественно. Никогда не смогу полюбить другого мужчину так, как тебя.

Она быстро поцеловала его в щеку, и ни слова не говоря, прошмыгнула мимо толстой леди к ждавшему ее лимузину. Мгновение спустя машина прошуршала по извилистой дорожке.

Римо застыл в молчании. Вскоре его прервал грубый хохот. Толстая женщина позади него наконец впихнула дверь на место, бока ее тряслись от смеха.

– Очень смешно, – сказал Римо.

– Могу поклясться, что вы никогда не были здесь прежде. Фу!

– Фу на вас. Кто-нибудь еще есть в доме?

– Ни души. Только я.

– А сенатор?

– Он уже на ферме. Мать поехала к нему.

– Мать? – спросил Римо. – Какая мать?

– Головокружительная грубиянка, которая только что вышла. Это мама. Мутэр. Дорогая мамочка. Мамуля. Виноградная лоза, давшая стоящую сейчас перед вами нежную ягоду.

Римо с недоверием смотрел на женщину. Ей с легкостью можно было дать вдвое больше, чем поедавшей печенье куколке, севшей в лимузин.

– Вы хотите сказать, она ваша мачеха или что-то в этом роде? – спросил Римо.

– Моя настоящая мать, несносный тип! – заорала она. Она соскребла грязным ногтем, какие-то присохшие яйца со своей робы. – Я выгляжу не очень похоже на сенаторскую дочку?

– Слушайте, – сказал Римо. – Вы можете быть чьей хотите дочерью. – Мир был полон безнадежности. – Только скажите, где я могу найти… некую… Цецилию Спанглер.

– Прекратите вести себя со мной как с идиоткой, – сказала она, сложив руки на своей огромной груди. – У Спанглеров есть всего одна дочь, Цецилия, и она перед вами. Но меня не волнует, надо вам со мной разговаривать или нет, потому что я не собираюсь говорить с вами. Так что катитесь-ка отсюда.