— А мать?

— Она от нас ушла.

— Ушла?

— Ну да, ушла. Оставила нас. Мне было четыре или пять лет. Нет, скорее шесть. Не помню. Она нас бросила.

Элизабет подождала.

— Наверное, жить с моим отцом было нелегко, — добавил Бобби и развел руками, как бы говоря: «Что тут поделаешь?» В самом деле, что он, малыш, мог?

— Есть братья или сестры?

— Брат, старший. Джордж Чендлер Додж. У всех в нашем роду дурацкие британские имена. Послушайте, каким боком это относится к вчерашней перестрелке?

— Не знаю. А это вообще должно как-то к ней относиться?

Бобби встал.

— Нет, никак. Вот почему люди не любят психологов.

Элизабет примиряюще подняла руки:

— Учту. Если честно, я просто заполняла анкету. И потом, большинство людей сначала предпочитают побеседовать о пустяках.

Бобби сел на место. Он продолжал хмуриться, глаза у него сузились, взгляд стал острым и оценивающим. Интересно, как часто ему доводилось смотреть вот так на людей и обнаруживать, что их разыскивает полиция? Она добавила в свой мысленный список: много знакомых, но очень мало друзей. Не прощает. Не забывает. И он солгал, будто мать их бросила.

— Я бы предпочел ничего не усложнять, — сказал Бобби.

— Это разумно.

— Спрашивайте, я вам отвечу, а потом разбежимся и будем жить дальше.

— Великолепная цель.

— Не люблю строить планы.

— У меня и в мыслях не было предлагать вам такое, — уверила она. — К сожалению, одним визитом здесь не обойтись.