– Николас мало мне о ней рассказывал, – тихо сказала я. – Но казалось, что она была очень ему дорога.

Тристан кивнул.

– Я не удивлен, что он упоминал о ней. Николас прибыл в нашу общину, когда Елене было девять, и стал баловать ее, как и все остальные. Она была ему как младшая сестра, и он очень тяжело воспринял ее смерть. Он винил себя, хотя и я, и все остальные твердили ему, что это не его вина. Моя сестра была красавицей и привыкла к тому, что окружающие сдувают с нее пылинки. Она была прекрасной, очаровательной, но вместе с тем своенравной девочкой, и я виню в этом себя. Она не должна была покидать общину одна и погибла по этой причине.

– Почему Николас винил в этом себя?

– Как я сказал, он любил Елену как сестру, но Елена души в нем не чаяла и постоянно пыталась привлечь его внимание. Когда ей исполнилось шестнадцать, большинство парней в общине были в нее влюблены, но она не замечала никого, кроме Николаса. Он знал о ее чувствах и всегда мягко отвергал ее знаки внимания, но Елена была полна решимости завоевать его, и ничто не могло ее разубедить. Ее планы, как остаться с ним наедине, с каждым днем становились все более изощренными, и в какой-то момент даже я стал дразнить его, говоря, что однажды мы станем братьями, если он не будет осторожен. Если бы я только знал, на что она готова пойти ради того, чтобы быть с ним, то мог бы вмешаться, пока ее игры не вышли из-под контроля. Я мог бы ее спасти.

– Что произошло?

– Елена знала, как трепетно Николас к ней относится. Она придумала план, как улизнуть из общины, и попросила свою подругу Мириам пойти к Николасу и сказать ему, что Елена сбежала. Позже Мириам призналась, что, как они надеялись, мысль о том, чтобы потерять Елену, заставит Николаса осознать свои настоящие чувства к ней. Но Мириам не смогла добраться до Николаса, потому что он в тот момент выступал с отчетом в Совете. Когда она нашла его, прошло уже четыре часа, и Мириам была в панике, ведь уже почти стемнело. Николас поднял тревогу, и мы группой выехали на поиски Елены. Напали на след вампиров и разделились, чтобы быстрее осмотреть территорию.

Тристан помолчал, и я заметила неприкрытую боль в чертах его лица, когда он продолжил.

– Ее нашел Николас. То, что они сделали с ней… было за гранью жестокости. Закончив веселиться, они сожгли то, что от нее осталось, и мою прекрасную младшую сестру было невозможно узнать. Они оставили ее лошадь невредимой, привязав к дереву. Таково было их послание, чтобы дать нам понять: ее жизнь значила для них меньше, чем жизнь животного.

– Господи… – Я видела, что оставалось от людей, убитых вампирами. А еще знала, что им доставляло особое удовольствие убивать молодых Мохири.

– Николас воспринял ее смерть так же тяжело, как и я, и винил себя за то, что не заставил ее понять, что между ними никогда не будет романтических отношений. Он месяцами не появлялся, пока не выследил всех вампиров в радиусе ста пятидесяти километров. Я пытался убедить его, что это не его вина, что в ее смерти никто не виноват, но он не слушал. После этого он стал другим, ожесточился. Через год я уехал из Вирджинии и прибыл сюда, чтобы создать это место, и он отправился со мной. Мы оба хотели, чтобы ничто не напоминало нам о Вирджинии, поэтому основали военную крепость, а не общину.

– Мне очень жаль твою сестру, – произнесла я, не зная, что еще можно сказать о том, кто уже давно был мертв. – Неудивительно, что Николас постоянно злится на меня и становится таким заносчивым.

– Сара, не сравнивай себя с Еленой. Не пойми меня неправильно, я любил свою сестру всем сердцем, но был слеп к ее недостаткам. Елена была красивой и жизнерадостной, но вместе с тем избалованной и эгоистичной. Ты совершала безрассудные поступки в прошлом, но ты к тому же очень предана своим друзьям и у тебя доброе сердце. Сахир говорит, что ты приносишь сырое мясо, чтобы угостить виверну, когда навещаешь церберов, хотя это существо, скорее всего, убило бы тебя, будь у него возможность.

– Он ничего не может поделать со своей природой, и я знаю, что ему, должно быть, одиноко здесь, особенно притом, что он не может летать. Не беспокойся, я не жду, что он станет есть у меня из рук, и буду держаться на расстоянии. Я предпочитаю, чтобы части моего тела оставались на своих местах.

Мы посмеялись и сменили тему разговора. Тристан хотел узнать больше о моей жизни, а потому я рассказала, каково мне было расти с Роландом и Питером. И Реми. Поведала ему о недавней поездке Роланда в пещеру и о том, как много для меня значило послание Реми.

Мы уже ели десерты, когда я вдруг вспомнила, что хотела кое о чем с ним поговорить.

– Вчера вечером я снова виделась с Десмондом.

– Правда? – Он сделал глоток из бокала. – И как все прошло?

– Лучше, чем я ожидала. Мы оба любим книги и Чайковского, поэтому он думает, что я не безнадежна. Мы даже сыграли в шашки.

Тристан удивленно округлил глаза.