— Бюлову[7] нужен офицер связи. Этот старый ворчун ежедневно пишет мне несколько раз, что у него нет офицера для связи между немецкой и английской армиями. Это, конечно, абсурд, но я не могу постоянно отказывать ему. Так что это будет вашей задачей, капитан Эксхем, но в чем эта задача будет конкретно заключаться, я сказать вам не смогу. Вам придется во всем разобраться самому. Свидетельство, Макинтайр!
Снова послышался скрип гусиного пера по бумаге, затем полковник Макинтайр старательно просушил документы, после чего вручил их Эксхему.
На этом аудиенция должна была закончиться, но она неожиданно получила продолжение, так как Веллингтон задержал новоиспеченного капитана коротким движением руки.
— Сегодня на ужине у меня вы сможете встретиться с офицером связи с немецкой стороны. Напомните его имя, Макинтайр!
— Лейтенант граф Ульрих фон Гейерштайн, ваша милость.
Джон Эксхем откланялся. У него слегка кружилась голова, и не столько от повышения в звании, сколько от приглашения: он будет присутствовать на ужине у Веллингтона!
Ужин у Железного герцога!
Все знали, что этот ужин во многом был чисто символическим, и после его окончания все приглашенные устремлялись в ближайший ресторан, чтобы не умереть с голода, но как высока была связанная с этим приглашением честь!
Даже король Франции, скрывавшийся под скромным именем графа Делиля, требовал от своих придворных, чтобы они добились его приглашения на ужин у Веллингтона.
Но Веллингтон ни разу не среагировал на их замаскированные демарши.
Он говорил:
— Мой ужин — это дополнение к моей ежедневной работе. До сих пор у меня не было необходимости обсуждать военные вопросы с благородным графом Делилем.
Эксхем шел по шумной улице Де Шан, когда его окликнули, назвав по имени.
— Какую новость я сейчас узнал! Вы капитан с сегодняшнего утра! Мои поздравления… Впрочем, его светлость вполне мог бы воспользоваться возможностью, чтобы пригласить вас на свой ужин.
— Его светлость именно так и поступил, майор Рофферти!
Майор Рофферти, щеголеватый молодой человек, всегда одетый весьма элегантно, был немного старше Эксхема, но выглядел более жизнерадостным и даже более юным, чем Джон.
Покрой его мундира был исключительно изысканным — настоящее произведение искусства прекрасного портного, его сабля на боку сверкала, разбрасывая по сторонам солнечные зайчики, а его сапоги всегда были идеально начищены.
Он носил небольшие рыжеватые бакенбарды, и его глаза обычно весело сверкали, словно у детской куклы.
— Нужно отпраздновать это событие! Я предлагаю заглянуть в кабачок и выпить стаканчик хереса. Здесь поблизости есть уголок, где подают отличные вина.
— Я предпочел бы избежать излишних торжеств, Рофферти, — сухо ответил Джон.