Ещё с порога я начала обмахиваться, демонстрируя отсутсвие движения воздуха в кабинете. Следователь поднял бровь и молча наблюдал за моими ужимками, а когда мы сели напротив включил вентилятор, стоящий рядом со столом.

— Спасибо, — сказала, выдавив улыбку. Он слегка покачал головой и начал деловито:

— Серафима Викторовна, что вы делали в субботу вечером? — я выдала версию адвоката, а он хмыкнул: — Вот как? Поехали ночью, в одиночестве?

— В городе ужасно жарко, не могла уснуть, — развела руками.

— К вечеру было всего пятнадцать градусов, — заметил ехидно.

— Вы обвиняете мою клиентку в беременности? — удивился Брянцев, а Беседин поморщился.

— Серафима Викторовна, что Вам известно о стрельбе на заводе? — вновь начал «допрос» следователь.

— Что?! — вытаращила я глаза. — На заводе стреляли?! — приоткрыта рот и повернулась к своему адвокату.

— Моей клиенте ничего об этом не известно, — перевёл он для следователя, а тот скривился в ответ:

— Само собой. Что ж, не смею задерживать.

Брянцев поднялся, а я осталась сидеть на стуле, нахмурив брови.

— Это точно? — спросила серьезно. — Стреляли на заводе? Не в лесу за забором? Есть пострадавшие?

— Вы забываетесь, Серафима Викторовна, — рыкнул следователь, покосившись одним глазом на коллегу справа от себя. — Это не я тут на допросе.

— Это допрос? — встрял Брянцев. — Где протокол, в таком случае?

— Я отговорился, — процедил следователь сквозь зубы. — Беседа.

— Ну, раз беседа, вопросы вполне закономерные, — пожал тот плечами и вновь сел. — Есть доказательства, что упомянутая Вами стрельба действительно имела место быть и именно на территории предприятия, перешедшего в собственность моей клиентки по праву наследования?

— Нет, — ответил коротко и повторил: — Не смею задерживать.

Я кивнула и поднялась, хитро посмотрев на следователя, стоя спиной к его коллегам. Он достал телефон и начал набирать сообщение, а я поспешила выйти. Когда подходила к лестнице, взглянула на экран и прочитала «артист погорелого театра», едва не хохотнула в голос, вновь принялась обмахиваться и изображать полуобморочное состояние, а на улице шумно вдохнула горячий воздух, пропитанный выхлопными газами и испарениями от асфальта. Поморщилась, Брянцев достал бутылку воды из портфеля и заботливо протянул мне.

— В каких отношениях вы состоите со следователем? — спросил, проводив меня до машины.

— Приятельских, наверное, — пожала плечами, разглядывая бутылку в своих руках. — Он не верит в мою виновность, он же посоветовал сменить адвоката и прислал список фамилий, из которого я выбирала.