— Не делай из себя дурака.

Ратмир переминается с ноги на ногу.

— Она мне нравится, но пока рано говорить.

— Аккуратнее Рат, она не Айша, — делаю на этом имении ударение.

— Все-таки осуждаешь?

— Нет, Ратмир, это твоя жизнь, а мне бы в своей разобраться. Но имей ввиду, что Олеся мне дорога.

— Ох, Кира, ты как всегда. За друзей порвешь? — усмехается, — только не забывай, что я тебе тоже друг. А Айша сделала свой выбор. Ты же знаешь все с его слов. Меня не выслушала?

— А я пыталась в клубе, но ты не рассказал.

— Я не думал, что ты настолько глубоко капнула.

— Я не копала, меня устраивали наши отношения.

— Опять он.

— А он беспокоился за меня. Вот и все, — зачем-то защищаю Влада, хотя уже не надо. Не перед кем. Это друзья.

— Айша сделала свой выбор и сколько бы я не умолял ее, на коленях просил не выходить за него замуж, она наплевала на все. На меня.

— Она дала тебе жизнь вне тюремных стен.

— А ты представь, Кира, какого это жить зная, что твоя любимая отдала себя твоему врагу и практически своему насильнику. Да лучше бы в тюрьме сидел.

— А она осталась бы на свободе, и он все-равно ее получил рано или поздно. Взял бы, как девку уличную. Только она бы уже не была при деньгах и возможностях.

— Это женская солидарность?

— Нет. Просто я понимаю ее мотивы. Она хотела тебя защитить, пусть и таким изощренным способом.

— Долго она уже в браке с тем, кого должна бы ненавидеть.

— Месть подают холодной.