Чего? За кого меня вообще приняли?
- С митинга она. Политическая.
- Блядство.
Не знаю, чем бы все это закончилось, но в этот момент в дежурной части появился подполковник, который прислуживал моему отцу. Я его хорошо помню. Он иногда приезжал к нам домой. Помогал решать какие-то вопросы. И я вдруг почувствовала, что сегодня таким вопросом буду я.
И от предчувствия того, что скажет папа, у меня похолодела спина.
Подполковник молча подошел ко мне, взял из рук ножик, сложил его и убрал в свой карман. Потом взял меня за плечо и повел куда-то по коридору. Завел в пустую комнату и, бросив:
- Посиди тут пока, - закрыл меня там на ключ.
Не знаю, сколько времени я так просидела, но мои ожидания меня не обманули. Дверь открылась и на пороге появился папа. Он лишь кивнул мне головой, чтобы я следовала за ним. Все также, не проронив ни слова, мы покинули дежурную часть, сели в автомобиль отца и приехали домой.
И это его молчание убивало гораздо больше, чем крики и обидные фразы. Я вдруг поняла, что все, это рубеж. Я переступила черту. Оставалось лишь ждать, когда отец, наконец, отойдет и обрисует мне мою дальнейшую жизнь.
Вечером, после ужина, на котором присутствовали и мои старшие братья (все настолько серьезно, что отец пригласил даже их? Они давно живут отдельно и нечасто навещают нас), отец позвал меня в свой кабинет.
- Ксения, - начал он, когда я несмело уселась в указанное мне кресло. То, что он назвал меня Ксения, а не Ксюша, как обычно, было плохим знаком. Но я уже была готова ко всему. – Я не хочу обсуждать то, что произошло сегодня. Но ты переступила черту.
Ну, как я и думала. Эта чертова черта, переступить которую все боятся, но никто не знает, где она нарисована.
- Лишь хочу, чтобы ты живо представила себе, что бы с тобой произошло, не заметь тебя Игорь Сергеевич.
Это, наверное, подполковник. Игорь Сергеевич, значит.
- Тебя приняли за проститутку и «субботник» в «обезьяннике» - это не мытье стен дежурной части. Еще и этот нож. Тебе грозил реальный срок за покушение на сотрудника полиции.
Я слушала, опустив голову. Отец, похоже, был несколько удивлен происходящим, так как обычно я гордо смотрела ему в глаза и отчаянно защищалась.
- Так вот, - продолжил он. – У тебя есть два варианта. Первый: ты уезжаешь в интернат для девочек в Англии и не покидаешь его стен, пока не закончишь там обучение. Никаких отпусков на Родину. Мы сами будем тебя навещать. Я уже договорился, тебя возьмут, несмотря на то, что учебный год уже в разгаре.
Услышав про интернат в Англии, я вскинула на него глаза. Нет, только не это. Моя русская душа не приживется там. Мы это уже проходили в частной школе Бельгии и Швейцарии. И обе попытки заканчивались тем, что меня там больше не хотели видеть ни за какие папины деньги. Но, судя по решительному настрою папы, я поняла, что он приложит все усилия, чтобы я осталась в Англии до конца обучения.
- А можно узнать про второй вариант? – робко поинтересовалась я.
Отец выгнул бровь и четко произнес, выделяя в своей речи некоторые слова: