Мы договорились.

— Помни, я заберу тебя, — шепчу я на ухо, крепко целую в щеку, и поднимаюсь.

Он вскакивает и берет за руку.

— Я тебя провожу, мам!

Не обращая внимания на Игоря, мы доходим до входной двери.

— Береги себя, — говорит Сенька, прощаясь с таким серьезным видом, словно он тут старший.

Думаю, так и есть. Ментально он взрослее собственного отца. Во всяком случае лучше осознает последствия за поступки. Снова становлюсь на колени, чтобы расцеловать малыша.

— Пока, мам, — без слез говорит он.

Игорь мрачнеет, как туча, но молчит. Кидаю на него взгляд — помни, о чем предупреждала. Обидит его снова и выцарапаю ему глаза.

— Пока, сынок, — снова целую в щеку и выхожу.

Нет ни слез, ни горечи прощания. Мы обо всем договорились, и Сенька принял это, как взрослый. Он будет ждать меня. Я не имею права его подвести.

Дома не выдерживаю и какое-то время реву в подушку.

Уже не так, как раньше. Мне намного лучше.

В обстоятельствах почти ничего не изменилось, но теперь я ощущаю надежду. Все будет хорошо. Я справлюсь. Найду способ помочь себе и ребенку. К моменту, как возвращается мама, слезы уже высохли.

— Завтра улетаю, — говорю я.

Мама ахает.

— Уже?

— Мне заказали билет. Вылет в шесть утра.

— Тогда ложись пораньше, — суетится она. — Важно, чтобы ты хорошо выглядела!

Под ее давлением делаю пилинг и освежающую маску для лица. Ложусь пораньше. Думаю, что буду ворочаться, но засыпаю мгновенно. В половину пятого просыпаюсь от ароматного запаха блинчиков с кофе, и встаю.