Их отношения были настолько эфемерными, что Кейтлин никогда не пыталась предсказывать, что будет потом. И в то же время с каждым днём молчаливое присутствие Грэга казалось всё более естественным, неотъемлемым для неё.

– Куда? – выдавила она, чувствуя себя собакой, которую завезли на дальнюю станцию, чтобы бросить на перроне.

Грег слабо улыбнулся и, протянув руку, коснулся её щеки кончиками пальцев. Он не делал так ни разу до этих пор, и Кейтлин тут же поймала его кисть, чтобы прижать ладонью к щеке. Она закрыла глаза и сосредоточилась на этом новом, необычайно настоящем чувстве. Чувство пронизывало её насквозь, так что слёзы подступали к глазам и, заметив, видимо, как выступает влага на ресницах, Грег вздохнул и, приблизившись к ней, легко коснулся губами лба.

– Ты совсем расклеилась, Мил… – он запнулся, – милая.

Кейтлин сглотнула.

– Это всё потому, что у меня нет тебя.

Грег покачал головой, хотя Кейтлин всё ещё стояла, закрыв глаза.

– Нет, – сказал он, – ты просто устала. Мне нужно уехать ненадолго, – он замешкался, – я бы хотел взять тебя с собой.

– Куда? – вопрос вышел тихим, а голос звучал слабо, потому что Кейтлин не очень-то интересовал ответ – куда больше значило то, что Грег вообще от неё уезжает.

– В Европу. Я выбирал между Веной и Парижем, и выбрал Париж.

– Зачем?

– По работе, – Грег улыбнулся. – В Вену лучше ехать весной. И если сейчас я закончу с Парижем… Туда мы можем поехать вместе с тобой.

Кейтлин открыла глаза.

– Ты серьёзно?

– Да.

Кейтлин покачала головой. Ей уже было стыдно за недавний приступ.

«И правда, – подумала она. – Что это со мной».

– Я буду тебя ждать.

Грег вздохнул и отвёл взгляд.

– Было бы лучше, если бы ты жила своей жизнью, – сказал он.